Нефть в Иране

Нефть и газ Ирана

Иран согласно оценкам экспертов занимает в мире четвертое место по запасам нефти и является одним из десяти самых крупных производителей на земле. Государство, без сомнений, обладает чрезвычайно высоким потенциалом по увеличению добычи нефти и газа.

Нефть и газ Ирана: влияние санкций

Самым основным фактором, который сдерживает добычу вышеуказанных природных ресурсов, являются, конечно же, санкции США и Европы. Данные ограничение привели к тому, что существенно снизились объемы производства нефти и газа (например, в 2013 году на 11 млн. тонн снизилась добыча нефти).

Кроме того, на территории государства были приостановлены крупнейшие инвестиционные проекты в нефтегазовой промышленности.

Последствия введения санкций на нефтегазовую промышленность Ирана:

• резкое сокращение объема добываемых ресурсов;
• отсутствие доступа к современным технологиям;
• отключение от системы SWIFT;
• отсутствие иностранных инвестиций в промышленность.

В 2013 году происходила встреча правительства Ирана и представителей пяти стран – постоянных членов структуры СБ ООН – России, Франции, США, Китая и Великой Британии. Результатом этих переговоров стал «Совместный план действий», после опубликования которого ситуация в нефтегазовой промышленности стала заметно улучшаться. Уже на протяжении первых шести месяцев 2014 года Иран продемонстрировал достаточно высокий рост добычи нефти – до 40 000 тон в сутки. Специалисты подсчитали, что при таком дневном показателе, суммарный годовой рост добычи может составить до 200 млн. тонн уже до 2022 года.

У нового иранского министра нефтяной промышленности прогнозы более оптимистичны. Он обещает к концу 2018 года достигнуть показателя в области добычи нефти до 285 млн. тонн.

Специалисты отмечают, что ситуация в нефтегазовой промышленности Ирана на сегодняшний день достаточно сложна. С 2007 года в государстве не было введено в разработку ни одного проекта. На сверхгигантских месторождениях Ирана из-за отсутствия современных технологий добычи отмечается быстрый рост обводнения и резкое падение пластового давления.

Запасы нефти в Иране

Специалисты отмечают, что вышеуказанное государство обладает 10 % мировых запасов нефти. Согласно данным на 2005 год в сутки добыча нефти составляла около 3. 979 млн. баррелей. На экспорт отправлялось приблизительно 2,5 млн. баррелей в день, поскольку 1,51 млн. баррелей из этого объема употреблялось самой страной.

Согласно данным на 2006 год, запасы нефти в Иране составляют около 132,5 млрд. баррелей.

Основные месторождения нефти в Иране:

• Агаджари, которое находится в пределах Персидского залива (запасы нефти составляют 1,9 млрд. тонн).
• Бибе-Хекиме расположено также в нефтегазовом бассейне Персидского залива. Запасы нефти составляют около 1,1 млрд. тонн.
• Азедаган – находится в 80 км от города Ахваза. Данное месторождение открыто в 1999 году. Здесь насчитываются четыре главных нефтяных участка. Это Сарук, Гадван, Кадждоми, Фахлиян. Эксперты прогнозируют, что после пробурения 300 эксплуатационных скважин, здесь можно будет добывать около 340 тыс. баррелей нефти в день. Геологические запасы вышеуказанного месторождения составляют около 35 млрд. баррелей или 5,7 млрд. тонн. Чтобы облегчить разработку этих недр, Азедаган был поделен на две части: северный (100 % инвестиций должна взять на себя китайская нефтяная компания CNPC) и южный (90 процентов капиталовложений должны идти также от вышеуказанной компании из Китая, а остальные 10 % распределяются между двумя другими партнерами – иранская NIOC и японская INREX).
• Анаран, который расположен в западной части Ирана. Месторождение открыто в 2005 году. Запасы нефти здесь составляют около 1,1 млрд. баррелей. Здесь выявлены четыре перспективные структуры: Западный Дехлоран, Шангуле, Азар, Мусиан. До 2011 года разработкой этого месторождения занималась российская компания «Лукойл».
• Ахваз – месторождение, которое открыто еще в 1958 году. Запасы нефти здесь составляют около 4,1 млрд. тонн.
• Ядаваран относится к нефтегазовому бассейну Персидского залива. Данное месторождение открыто в 2003 году. Эксперты прогнозируют среднегодовую добычу нефти в количестве 20 млн. тон (в сутки примерно 400 тыс. баррелей). Осваивать данные недра будут государственная нефтяная компания Китая China Petroleum and Chemical Corp, индийская компания Oil and natural Gas Group и иранская компания National Iranian Oil. Геологические запасы вышеуказанного месторождения составляют около 4,7 млрд. тонн нефти.
• Хешт – находится на юге Ирана, на территории провинции Фарс. Данное месторождение открыто в 2007 году. Запасы нефти здесь оцениваются примерно в 243 млн. тонн.
• Гечсаран – открыто в 1928 году. Начальные запасы нефти – 1,49 млрд. тонн.
• Даште-Абадан – расположено в северо-западной части Персидского залива, открыто в 2003 году. Геологические запасы вышеуказанного месторождения оцениваются экспертами в 4,1 млрд. тонн нефти.
• Марун – открыто еще в 1963 году. Начальные запасы нефти – 3,5 млрд. тонн. В 2006 году в этом месторождении добыча нефти составила около 26 млн. тонн.
• Джофейр – открыто в 2008 году. Оператором этого месторождения является государственная нефтяная компания Беларуси «Беларусьнефть». Геологические запасы этого природного ресурса здесь экспертами оцениваются в 750 млн. баррелей.
• Сардар-Милли – расположено в акватории Каспийского моря. Месторождение открыто в 2008 году. Запасы нефти – около 1,5 млрд. тонн.
• Фердоус – находится в Персидском заливе (в 85 км от побережья). Месторождение открыто в 2003 году. Его геологические запасы нефти оцениваются в 6,3 млрд. тонн.
• Ферейдун-Марджан – находится в акватории Персидского залива (на границе с Саудовской Аравией). Месторождение открыто в 1966 году. Его начальные запасы – 1,7 млрд. тонн нефти.
• Южный Парс – месторождение супергигантских размеров. Его запасы нефти оцениваются специалистами в 2,7 млрд. тонн. Месторождение открыто в 1990 году. Правительство Ирана разделило его на 28 участков, лицензии на добычу нефти в которых принадлежат нефтяным компаниям Франции, Малайзии, Южной Кореи, Ирана, России.

Все газовые и нефтяные месторождения Ирана находятся на территории Предзагросского нефтегазоносного района. В его состав входит нефтегазоносный бассейн Персидского залива. Этот район открыт еще в 1908 году. Он находится на юге Ирана и на северном побережье Персидского залива.

Запасы газа в Иране

На газовом рынке вышеуказанного государства ситуация еще сложнее. С одной стороны, Иран обладает крупнейшими в мире доказанными запасами этого природного ресурса (в месторождении Южный Парс находится около 5 % общемирового запаса газа), с другой стороны – для монетизирования газа понадобятся колоссальные инвестиции в разработку новых месторождений, а также для строительства дорогостоящей инфраструктуры.

На сегодняшний день Иран практически не экспортирует газ (всего-то около 8 млрд. кубов в год этого природного ресурса он поставляет в Турцию). Одновременно государство осуществляет импорт газа из Туркменистана для своих северных регионов.

Согласно данным 2014 года, добыча газа в Иране составляет около 165 млрд. кубов в год. Но практически все это количество уходит на быстрорастущий внутренний рынок.

Основные месторождения газа в Иране:

• Южный Парс (запасы газа составляют около 14,2 трлн. м. куб., здесь содержится 8 % всего мирового запаса данного природного ресурса);
• Агаджари (запасы газа составляют 388,5 млрд. м. куб.);
• Гечсаран (находится около 162 млрд. м. куб. вышеуказанного природного ресурса);
• Сардар-Милли (запасы газа составляют приблизительно 1,4 трлн. м. куб.);
• Фердоус (здесь находится около 300 млрд. м .куб. вышеуказанного природного ресурса);
• Хешт (в год добыча газа составляет около 330 млн. м. куб.).

Специалисты отмечают, что по запасам природного газа Иран находится на втором месте в мире (лидерство все-таки занимает Россия). Доказанные запасы этого природного ресурса оцениваются в 26,62 трлн. м.куб.

«Иранский прорыв» в нефтегазовой промышленности возможен только при обеспечении целого комплекса довольно-таки сложных условий: политическая стабильность в государстве, полное снятие санкций, разработка благоприятных институциональных рамок, которые будут выгодные для инвесторов.

Иранская нефть и глобальные игроки

Сорок лет не оставляют в покое

Чем хорош пример Ирана (мало освещаемый в российской прессе? Как раз на примере Ирана очень удобно разбирать все особенности современной (постсоветской) геополитики. Эта страна не была частью советского блока, в НАТО она тоже не вступала, после свержения шаха она пыталась идти своим путём. И тут выясняется одна такая характерная подробность: это очень маленькая планета, на ней не спрячешься.

С самого 79-го года американцы категорически не хотят отставать от Исламской Республики Иран. Не хотят оставлять её в покое. Такие вот они «мстительные» и «злопамятные». Уж сколько лет прошло, а всё «мстят» и простить не могут. Кстати, ирано-иракская война, начавшаяся с нападения Саддама — из той же самой серии.

Кстати, России постоянно указывают на то, что она как бы мешает «свободе» своих соседей. Ну понятно, что географических соседей (не важно, Грузия это или Эстония, игнорировать невозможно) чисто технически. А то, что Россия в данном случае гораздо больше и сильнее, практически гарантирует «неравноправность» отношений. Но… это нормально!

Так вот, как раз США так и не пожелали «оставить в покое» абсолютно чужой для них Иран. Почему — непонятно! Ну ладно, Куба! Куба — это рядом. Вроде как какая-то там логика прослеживается. Но Иран расположен вообще в другом полушарии. Страна по размерам и населению вполне себе средняя. Претендует на роль регионального лидера? Ну… мечтать не вредно! Соседи-арабы их любят не сильно.

Так вот, любители «дружбы» с Америкой, заметьте: уже 40 лет США их не оставляют в покое. Принципиально! Социализма они вроде как не строят и «писем американским рабочим» не пишут. И тем не менее. Иран по факту погружён в чисто местные реалии. До каких-то глобальных и даже региональных целей им весьма и весьма далеко. И сам по себе саддамовский Ирак вполне блокировал и сдерживал все поползновения персов. Ирак! Ну уж с совсем небольшим населением!

Население Ирака в 1981 году — 14 миллионов! И он вполне себе напал на «революционный Иран»… То есть каких-то «сверхвозможностей» у товарищей персов не было и быть не могло… Кстати, да, саддамовский Ирак напал на Иран вполне себе при поддержке Соединённых Штатов. Было время, когда Штаты дружили с Саддамом. Когда он им был нужен. И химоружие он отнюдь не сам разработал. Но это уже не существенные детали… мелочь.

«Уничтожив Междуречье», американцы очень сильно облегчили персам задачу. То есть они сделали как раз то, что сами персы сделать никак не могли. После этого позиции Тегерана в регионе резко усилились. Но это был отнюдь не «подарок» со стороны Вашингтона. В принципе, Иран ждала такая же участь, но «что-то пошло не так».

Побег из курятника и его последствия

Но заметьте: с 1979-го года американцы ни разу не разжимали хватку вокруг горла Ирана. Ни разу! У персов при этом не было ни «самого передового в мире учения», ни баллистических ракет, способных поразить Нью-Йорк с Лос-Анджелесом. И тем не менее! Так что все те, кто «продвигает» разрядку в отношениях с США, тратят наше время и пудрят наши мозги. Нас уж никто точно в покое не оставит (ну это так, ремарка).

США не оставили в покое даже Северную Корею. Предоставленная сама себе, она вряд ли бы «первым эшелоном» кинулись бы все деньги тратить на ракетно-ядерное оружие. Американцы никого просто так в покое не оставляют. Договориться с ними нельзя. Именно это на своей шкуре испытали граждане Ирана. Американцев принципиально не устраивает ситуация неконтролируемого развития кого-то там. И Япония, и Германия могут развиваться, но строго под их контролем! И так далее.

«Побег из курятника» чреват весьма серьёзными последствиями. И Шарль де Голль в своё время испытал это на своей собственной шкуре. Азиатский кризис конца 90-х, похоронивший либеральную модель в России, начался как раз с того, что штатовцы решили, что страны ЮВА слишком быстро развиваются! И решили их «притормозить».

То есть, оказавшись во враждебном окружении, Иран был вынужден «закручивать гайки» и много сил и средств тратить на оборону. А какие у него были варианты? Вариант политического и экономического либерализма в условиях окружения вражескими базами весьма и весьма чреват. То есть как раз не будь нападения Саддама, не будь санкций и блокады, в Иране мог возникнуть совсем другой режим. Принципиально!

Гораздо более спокойный и светский. Вся эта «революционная риторика исламской революции» в мирное время очень бы быстро увяла. Но ей не дали увянуть! Иран всё это время был вынужден отбиваться. Невозможна спокойная, нормальная жизнь в воюющей стране. Как ни странно, в Иране существует и определённая демократия, и мощные силы, нацеленные на переход к более светской, более мирной модели существования. Но как раз им-то и не дают развернуться! Отмена «ядерной сделки» Трампом как раз и привела к полнейшей дискредитации тех, кто выступал за неё с иранской стороны.

Причём позиция Трампа при этом очень интересна: дескать, все они (иранские политики) «одним миром мазаны» и всем им «доверять нельзя». То есть шли они, шли к большой сделке, и вдруг… В одностороннем порядке эта самая сделка расторгнута. То есть как раз «мирное сосуществование с Ираном» особо-то было и не нужно. Как раз нужно было противостояние.

Нет, потом можно заявлять, что, дескать, мы должны заключить некую «суперсделку». Ага, уже поверили. Кстати, примерно то же самое Трамп продемонстрировал по «атлантическому» и «тихоокеанскому» торговым партнёрствам. Но это так, детали. Факт в том, что вся «дипломатия» была нацелена не на достижение компромисса, а на капитуляцию оппонента. Любые другие результаты неинтересны.

Полный контроль

То есть сначала мы атакуем страну, обкладываем её санкциями и базами, а потом удивляемся её ответной «агрессивности», звучит знакомо? Всё, что устраивает американцев в данной ситуации, — полный контроль над иранской внешней и внутренней политикой. Всё. Все «промежуточные соглашения» неинтересны в Вашингтоне никому.

То есть как раз «отказ от ядерной сделки» — решение в мире современной политики весьма и весьма характерное, ключевое. Иранская нефть нужна и Европе, и Китаю. Нефти в мире совсем не так много, как об этом принято думать, просто при её «распределении» применяются вполне себе «нерыночные» методы. Часть стран от нефтяного крана просто «отрезается». И Индии нужна нефть, если что! И много нефти!

Современной промышленной стране нефть абсолютно необходима. И тем не менее, против Ирана США вводят «нефтяное эмбарго». А теперь неплохо поговорить про карликов и гигантов мировой политики.

Карлики и гиганты

В конце концов, решение правительства США — это всего-навсего решение правительства одной конкретной страны. Которая (в отличие от 1945-го) не производит больше половины мировой промпродукции. И тем не менее, газетные полосы пестрят сообщениями: США «разрешили» тем-то и тем-то странам закупать нефть у Ирана, ещё какое-то время, США запретят импорт иранской нефти ещё десяти странам. Интересное у нас кино получается…

Нефть — это как бы биржевой продукт. Это как бы не оружие и не расщепляющиеся материалы. И даже не ракетные двигатели. Но США «запретили». Просто взяли и запретили. В одностороннем порядке. Причём сами они иранскую нефть не потребляют в принципе. Это удар по конкурентам, если что. А вот как раз поведение «конкурентов» весьма и весьма характерно. Вот якобы Евросоюз — крупнейший рынок планеты, супердержава и конкурент США. Как бы не так. Нет, ЕС попытался «подёргаться» и не выходить из сделки. Дальше было «совсем смешно». В конце концов иранская сторона заявила, что это получается не торговля, а какая-то программа «нефть в обмен на продовольствие». При куче дополнительных политических условий.

Иранцы как бы были в полном ступоре от таких предложений. И совсем рядом с Ираном расположена почти полуторамиллиардная Индия с растущей экономикой и растущими (стремительно!) потребностями в энергоносителях и углеводородах. Она одна могла бы «выпить» значительную часть иранской нефти. Но как-то никто в Нью-Дели не возмущается и не кричит по поводу санкций. Нет такого. Совсем нет.

А ведь странно: американских баз в Индии нет, финансово она от Штатов не сильно зависит, а вот поди ж ты… И все политкомментаторы живо обсуждают: чего там Моди хочет и чего не хочет. Но почему-то иранская нефть со скидкой ему не очень интересна. А своей нефти у индусов нет. А странно всё это. Мы с вами живём в большой стране, с большими ресурсами и относительно небольшим населением. Но это, как бы сказать, исключение. В мире обычно всё не так.

Азия по большей части перенаселена, и население растёт. От Ближнего Востока до Дальнего. А нефти там совсем не так много. Но почему-то «выпадение» иранской нефти никого на уши не ставит. И японцы, и китайцы, и корейцы, и индусы реагируют на это весьма спокойно. Как и индонезийцы с малазийцами и бирманцами. Не интересно это никому.

Понимаете, нельзя делать геополитику в «безвоздушном пространстве», без привязки к конкретным реалиям, и вот как раз иранская нефть — это из разряда подобных реалий. В нефтеносной Ливии (которая рядом с Европой!) гражданская война. В нефтеносном Ираке многолетняя война, Саудовская Аравия сегодня нестабильна и много воюет… В нефтеносной Нигерии — «Боко Харам» (запрещена в РФ). В нефтеносной Венесуэле — полный хаос.

А откуда это самое «прогрессивное человечество» будет черпать «жидкое чёрное золото»? Откуда? Из воздуха? Можно много болтать об электромобилях изелёной энергетике, но сегодня без нефти цивилизация невозможна. В «нефтяной книге» «Почему Америка наступает» утверждается, что без нефти мы окажемся в 19-м веке. Неправда, по отношению к веку 19-му нас слишком много на планете. Мы не окажемся в 19-м веке. Всё будет гораздо хуже.

Я стесняюсь спросить, а что, автомобили и химпром в Индии, Китае и Японии с Ю. Кореей уже научились обходиться без нефти? Или как? Извините, но вот в России — нефтяные вышки, вот — НПЗ, вот — автомобили. В Европе нефти почти нет, а населения и авто гораздо больше. Так откуда дровишки? С некоего абстрактного «мирового рынка»? Просто так интересуюсь, без подвоха. Откуда нефть будет брать гигантское (и растущее!) население промышленной Азии? Там больше трёх миллиардов человек!

Нет, хорошо, конечно, делать обзор мировой экономики, к фактам не привязываясь. Удобно. Обходя, так сказать, некомфортные вопросы. У нас, как было уже сказано, своя нефть и свои НПЗ. Но это как раз исключение. А что делать Китаю? Что делать Индии? Там «официально» по 1,3 миллиарда. Но есть ведь и «неучтёнка». Вот как вы представляете индустриальное общество практически без нефти? Расскажите, будьте так ласковы!

Почему Америка наступает?

Нефть — «это не только ценный мех» (в смысле бензин, авиакеросин, солярка), но и главным образом сырьё для химической промышленности. Без нефти современная цивилизация невозможна от слова «никак» и слова «совсем». Но это очень умело маскируется. Разными красивыми баснями про «зелёную энергетику». И да — на Ближнем Востоке США вовсе не сражаются за контроль над нефтью, нет! Они там борются «с диктаторами»! Наивные и прекрасносердечные люди эти самые американцы, и буквально ничего им не жаль для торжества свободы во всём мире…

Книга «Почему Америка наступает» А. Паршева, безусловно, спорная, однако прочитать стоит. Потому как в дальнейшем всё совпало (самым подозрительным макаром). Просто посмотрите на карту, найдите там «нефтяные» страны, изучите в них политическую ситуацию, и удивлению вашему не будет никакого конца.

Нет, в Мексике всё относительно спокойно, потому как нефть там давным-давно американская. Про Венесуэлу я просто не буду рассказывать — избитая тема и продранный баян. Вы таки знаете (это я издали захожу), в Бразилии имеет место быть не только Копакабана и изобилие преступности и диких обезьян. Нет… Тсс… Не говорите никому, но там есть нефть!

И вот там относительно недавно отстранили от власти действующего президента, посадили (за коррупцию!) бывшего, и к власти пришёл… Кто бы вы думали? Догадайтесь с трёх раз о «политической ориентации» нового президента…

Вот как-то так, внезапно… Как уже было метко подмечено, в нефтеносной Нигерии бушует «Боко Харам» и периодически похищает школьниц. Так совпало, никто не виноват. Ливия — бесконечная гражданская война. Сирия (там есть нефть!) — война. Ирак — бесконечная бойня. Иран — санкции и военные угрозы. К России «претензии» не только по нефти. Но и по нефти тоже. Ходорковский — это не столько демократия, сколько попытка взять под внешний контроль российскую нефть. И да — всё было очень печально и долго. И да, в Аравии Саудовской тоже дела как-то не очень. И тоже они воюют последние годы, и тоже там всё политически нестабильно.

Но, как мы все прекрасно понимаем, это всего лишь «цепь совпадений», все эти случаи не имеют с нефтью ничего общего. Понятно, что, лишив Ирана доходов от нефтяного экспорта, США создали тому гигантские проблемы. Всё это так, непонятно другое: в частности, позиция Индии и Китая. Абсолютно непонятно. И та, и другая держава имеет гигантское население и растущую индустрию. И та, и другая нуждается в нефти. И та, и другая «лично и персонально» может поломать всё американское эмбарго… Но мы ничего про то не слышим.

Отрабатывать американские команды

Как раз вот Индия расположена рядышком с тем самым Ираном. И вроде как должна быть просто сверхзаинтересована в закупке там нефти. Но нет — никаких гневных возгласов мы не слышим. Много раз встречал упоминание «какие сложные люди индусы» и какие они непростые переговорщики… Да нет, как выясняется, всё достаточно просто.

Про Китай упоминать просто-напросто неприлично. Это и растущая сверхдержава, и экономический полюс планеты, и… И суперпоезда, и всё, чего душа ни пожелает. Но у Китая громадное население, очень большая промышленность, и Китаю нужна нефть в количествах просто фантастических. В Китае нефти нет, это ещё относительно юный Хирохито выяснил (и был страшно огорчён сим фактом).

И что? А ничего… Тишина. Без участия Китая в нефтяной блокаде Ирана она превращается в чистой воды фикцию. Но блокада состоялась. И знаете, что самое интересное? А существует как бы два Китая параллельно: один из которых очень широко распиарен и не сходит с телеэкранов и газетных полос. Сверхмощная мегадержава, меняющая расклад сил на планете в свою пользу. Эпическое зрелище, нет, я серьёзно. Смотрите, не потеряйте чепчики, разглядывая сию умопомрачительную картину.

И есть «второй Китай», мало кому заметный и куда более скромный, готовый отрабатывать американские команды. Это чтобы рейтинг не терять. Грустно как-то это всё, невесело. Собственно говоря, КНР сегодня несколько богаче СССР 70-х годов двадцатого века. Однако никакой китайской внешней политики не просматривается даже в телескоп. Такие вот у нас пироги.

Ну, про Японию (с Южной Кореей) можно просто промолчать. Им даже мечтать о тени суверенитета (закрыв голову одеялом) крайне вредно для здоровья. И иранскую нефть они закупать не будут. А нефти им нужно достаточно много. И куда податься бедному самураю?

Баланс не сходится

Понятно, кто-то немедленно начнёт травить сказки, что нефти на планете просто до чёрта, что никакого дефицита нет и быть не может… Просто примите как должное тот факт, что основные нефтяные месторождения были открыты задолго до мощного экономического «спурта» Китайской Народной Республики. И задолго до куда менее броского, но не менее значимого экономического подъема Индии.

Уже в 70-е годы цены на нефть резко выросли. Уже тогда внезапно выяснилось, что «баланс не сходится». Уже тогда Запад пошёл на беспрецедентные меры с целью снижения расхода ресурсов (и не в последнюю очередь нефти!). Массированное строительство АЭС во Франции — это как раз из этой серии. У Запада уже тогда (!) начало «подгорать». При общем населении меньшем, чем сегодня в Индии или Китае.

И вот после 90-х (когда и начался серьёзный рост двух азиатских колоссов) какие-то аналитики заявляют нам, что всё OK, нефти на планете «просто умотаться»! Знаете, достаточно странное заявление. То есть послевоенная цивилизация Запада росла очень быстро, пока нефть была очень дешёвой. А потом был просто шок. В 70-е годы…. Внезапно оказалось, что, если нефть стоит хоть каких-то денег, то всё плохо!

В 80-е — 90-е новых, по-настоящему крупных месторождений открыто не было. Да и где их откроешь? Наша планета не такая уж и громадная. А вот проблема недостатка ресурсов куда-то там «рассосалась». Как-то это подозрительно! Есть, знаете ли, такое нехорошее подозрение, что «распределение нефти» — процедура не совсем рыночная. И «по дешёвке» накупить много нефти у вас просто так не получится.

Знаете, иногда вещи на самом деле совсем не такие, какими они выглядят. Согласитесь, в 70-е годы даже в СССР личное авто было роскошью. И под «человечеством, которому не хватает нефти» понимался как раз человек Запада. Как-то так. Западная Европа (не все страны!) плюс США с Канадой плюс Япония. Вот и всё «человечество», у которого были проблемы с заправкой авто.

И вот уже баланс резко меняется. Новых гигантских месторождений нефти пока не открыто, а индустриализация и автомобилизация за эти годы шагнули по планете очень широко. Это и Китай, и Индия, и Бразилия. Да и в Иране с Турцией понаделали легковушек с грузовиками и понастроили заводов. То есть баланс «потребление/производство нефти», по сути дела, «опрокинулся». Но говорить об этом почему-то не принято. Хотя у нас всё та же планета, что и в 70-е.

Поэтому невероятно поражает искренний «пофигизм» ведущих мировых игроков (ЕС, Индия, КНР) в отношении доступа к иранской нефти. Они что, нефть с Юпитера качают? Это же важнейший вопрос. Но как-то никто на себе тельняшку не рвёт. А вы говорите: антироссийские санкции! По гораздо более экономическому и менее политическому вопросу никто даже пискнуть не решается. А сейчас мы поговорим про ООН, БРИКС, АСЕАН и Новый шёлковый путь…

Нефть в Иране

Июльское наступление биржевых «медведей» на нефтяные цены проходило под громкие заявления иранских министров, обещавших после снятия нефтяного эмбарго нарастить добычу нефти на 1 млн барр./сут. Эти сообщения сразу вызвали у меня определенное недоверие. Но сначала немного истории.

США и ЕС ввели запрет на импорт нефти из Ирана с 1 июля 2012 г. Некоторые страны, в частности, Великобритания, оговорили для себя исключения (сокращение закупок вместо полного их прекращения). Для Ирана это вовсе не было катастрофой. Доля поставок в ЕС составляла примерно 20 % его нефтяного экспорта, на нее было несложно найти других покупателей. Но уже через 9 месяцев США исключили 10 стран ЕС и Японию из списка присоединившихся к эмбарго. Иран, однако, не возобновил поставок, а наоборот, заявил, что сам вводит эмбарго на экспорт нефти в ЕС. Таким образом, все прошедшие три года практически никто не мешал Ирану торговать своей нефтью на экспорт.

Гораздо сильнее, нежели эмбарго, на добычу нефти Ирана повлияли экономические санкции. Были заморожены иранские активы в западных банках, запрещено инвестирование и кредитование, страхование танкерных перевозок, передача технологий, поставка комплектующих изделий и вообще любая работа там западных компаний. Иран еще до санкций пытался привлечь в качестве инвесторов китайских и российских подрядчиков, но контракты заключались трудно, а бурение шло еще труднее. В этих условиях добыча нефти в Иране реально сократилась на 0,7 млн барр./сут (см. рис.1).

Обзорная карта иранской нефти приведена на рис. 2, а в таблице показаны начальные запасы некоторых крупных месторождений.

Иранские месторождения образовались в результате мощных тектонических процессов. Нефть здесь содержится преимущественно в трещинах горных пород. Почти все они содержат газовые или газоконденсатные шапки. Это существенно осложняет добычу, поскольку форсирование отборов может привести к прорыву газа к забою скважины, в этом случае поступление нефти многократно сокращается. Именно поэтому коэффициенты нефтеотдачи иранских месторождений сравнительно невелики, в пределах 20-35 %.

Крупнейшее месторождение Агаджари открыто в 1936 году и сейчас выработано на 82 %. Его размеры 60х6 км, нефтяные пласты залегают на глубинах 1400-2600 м. В 1978 г. здесь работало всего лишь 60 скважин, которые в сумме добывали за год 31,4 млн т нефти, средний дебит скважины составлял огромную величину 1430 т/сут. Более поздняя информация в доступных источниках отсутствует.

Месторождение Марун введено в эксплуатацию в 1965 г. Его размеры 50х7 км, нефтяные пласты залегают на глубинах 2700-3350 м. В 1985 г. на месторождении работали 55 скважин, накопленная добыча составила 670 млн тонн. Из последних сообщений (2008 г.) следует, что вокруг Маруна тоже есть нефтяные ловушки, но продуктивность скважин там примерно в 10 раз ниже.

Сложнее обстоят дела с недавно открытыми месторождениями. Азадеган официально введен в эксплуатацию в 2007 г. и рассчитан на проектную мощность 260 тыс. барр./сут. Пока же достигнутый уровень в 5 раз ниже. При таких отборах объявленные запасы (1,2 млрд. т) придется добывать в течение 480 лет.

Месторождение Ядаваран по оценке иранских специалистов имеет потенциал 300-400 тыс. барр./сут. Однако текущая добыча составляет 25 тыс. барр./сут. Китайская Sinopec планирует увеличить ее вчетверо лишь в 2018 г.

Информация о шельфовом месторождении Фирдоус ограничивается несколькими сообщениями. Похоже, газовый пласт там имеется. Про нефтяной пласт серьезных данных нет, только декларация. Наиболее крупным из шельфовых месторождений является Абузар, а в целом на шельфе добывается около 700 тыс. барр./сут.

Как видите, Иран не балует нас информацией о последних открытиях. Поэтому приходится ориентироваться на скудные факты: данные о добыче, точнее, о ее падении.

Что же мешает Ирану при таких крупных запасах (21,7 млрд. т) стабилизировать и даже наращивать добычу? Тут возможны три группы причин.

Геологические проблемы. Декларируемые запасы нефти могут быть существенно завышены. Эта тенденция сильно распространилась в последние годы. Членам ОПЕК завышать запасы особо полезно, потому что пропорционально им они себе устанавливают квоты на добычу. Но вряд ли именно эта причина решающая. Даже если мысленно сократить общие запасы Ирана вдвое (до 11 млрд. т) из них вполне можно отбирать 5 млн барр./сут.

Технико-экономические проблемы. Они сложнее. Главную порождает газ, который содержится в газовых шапках. Во-первых, он не позволяет на полную катушку открыть задвижки, ибо тогда скважины и будут фонтанировать одним газом. Во-вторых, даже при аккуратном отборе, газа все равно много, и его попросту некуда девать. Лет 40 назад, когда добычу в Иране вели западные компании, более 70% газа просто сжигалось. Новая власть постепенно прекратила это безобразие, и сейчас Иран ежегодно потребляет 170 млрд м3, а еще 32 млрд м3 газа закачивает в нефтяные пласты как бы для повышения нефтеотдачи. У Ирана к тому же огромные запасы газа в Персидском заливе; если бы у него была возможность откачивать газ по трубопроводам, он бы сразу решил массу проблем. Но на западном направлении идут военные действия, а на восточном у Пакистана и Индии низкие цены по причине бедности их народов.

Для закачки газа в пласт необходимы аппараты его предварительной очистки и компрессорные мощности; все это ведет к усложнению и удорожанию промыслов. Иран утверждает, что 70 % нефтяного и 90 % газораспределительного оборудования он изготавливает на своих предприятиях, но для компрессоров и турбин там производятся только детали. Ситуация усугубляется хронической нехваткой денег: при годовой выручке от экспорта нефти $55-63 млрд потребность в инвестициях сами иранцы оценивают в $150 млрд.

Проблемы партнерства. На мой взгляд, они наиболее существенны. Конституция Ирана запрещает передачу недр частным лицам и иностранным компаниям; соглашения о разделе продукции также не разрешены. Главным и единственным нефтедобытчиком является Национальная иранская нефтяная компания NIOC, а уж она может привлекать инвесторов для освоения месторождений. Всю добываемую нефть инвестор обязан продать государству, которое возмещает ему прошлые затраты с оговоренным процентом прибыли (12-17 %). Это напоминает наш договор подряда, когда подрядчик выполняет работу на свой страх и риск, за свои средства, а расчет производится по конечному результату. Государство также ставит инвестору другие условия, в частности, более половины поставок должны выполняться иранскими предприятиями.

Система эта для инвестора чревата большим риском. Освоение крупных нефтяных блоков требует 7-10 лет, и все эти годы он обязан вкладывать свои средства. Часто бывает, что месторождение слабо разведано; в этом случае появляются «сухие» скважины и соответствующие убытки. Задержка выполнения графика работ грозит инвестору разрывом контракта, именно так и случилось с Газпромом на месторождениях Бушган, Каки, Кухмонд, с Татнефтью – на месторождении Загхех и китайской CNPC на Южном Парсе и Южном Азадегане. На последнем месторождении CNPC за три года смогла пробурить только 7 скважин из запланированных 185 стволов. Ранее из других проектов вышли также японская и малазийская компании.

Понимая, что нынешние жесткие условия для инвесторов непривлекательны, Иран в прошлом году подготовил иную схему взаимодействия, так называемый интегрированный нефтяной контракт. Он предусматривает участие инвестора в разведке и разработке месторождения на срок до 25 лет и долевое распределение доходов подобно разделу продукции. Дальнейшая его судьба пока неизвестна.

Резюме. Благодаря величине своих запасов Иран имеет потенциал роста добычи нефти до 5-6 млн барр./сут, а возможно, и выше. Однако для этого понадобятся крупные инвестиции и техническое перевооружение отрасли. Ни то, ни другое завтра в стране не появится. Поэтому я не ожидаю радикального роста добычи нефти в Иране в течение ближайших 2-3 лет.

Национализация нефтяной промышленности Ирана

Национализация нефтяной промышленности Ирана ( перс. ملی شدن صنعت نفت ‎) — поворотное событие в экономической жизни Ирана. Законодательно нефтяная промышленность была национализирована 15 марта 1951 года Национальным советом, а 20 марта — проверена и подписана Меджлисом. Новый закон привел к национализации англо-иранской нефтяной компании, что вызвало огромное недовольство Великобритании. Данное событие является важной частью иранского национально-освободительного движения.

Содержание

Движение за национализацию иранской нефти

Движение за национализацию иранской нефти возглавил лидер партии «Национальный фронт» и будущий премьер-министр Ирана Мохаммад Мосаддык. Появление данного движения стало реакцией на уступки, сделанные правительством Ирана иностранным державам, например, концессию Ройтера [1] [2] («табачная монополия») и концессию Д’Арси [3] (нефтяная концессия, по которой была создана англо-персидская нефтяная компания).

Конкуренция за контроль над иранской нефтяной промышленностью выросла во время Второй мировой войны, когда Великобритания, СССР и США стали вмешиваться во внутренние дела Ирана. Столкнувшись с требованиями и претензиями трех стран, иранское правительство объявило, что все вопросы о контроле над иранской нефтью будут решены после войны, так как экономическое положение всех трех стран в этот период находилось в подвешенном состоянии. [4]

Один из членов Меджлиса 14-го созыва Рахимиян однажды предложил идею о национализации иранской нефти, однако этот вопрос даже не был вынесен на обсуждение. 23 октября 1949 года была создана партия «Национальный фронт», лидером которой стал Мохаммад Мосаддык. Главной целью партии было защитить права Ирана на собственную нефть.

В состав 16-го Меджлиса вошли несколько членов «Национального фронта». В ноябре 1950 года Мосаддык предложил на рассмотрение Меджлиса отказ от «нефтяных договоров» с другими странами. Премьер-министр того периода Хадж Али Размара выступил против. 7 марта 1951 года Размара был убит членом партии «Приверженцы ислама» Халилом Тахмасеби. Сразу после смерти Размары был начат процесс подготовки законопроекта о национализации нефтяной промышленности Ирана. [5]

Последствия национализации иранской нефти

В марте 1951 года Иран попал в глубокий экономический кризис, а иностранные державы перестали покупать иранскую нефть. Абаданский нефтеперерабатывающий завод, один из крупнейший в мире, закрылся. Тем не менее, несмотря на сильное сопротивление США и Великобритании, национализация иранской нефти продолжалась.

Нефтяные компании других стран — Саудовской Аравии, Кувейта и Ирака — значительно увеличили объемы производства нефти, чтобы занять нефтяную нишу Ирана на международном рынке. Добыча нефти в странах Ближнего Востока ежегодно увеличивалась на 10%. Ограничение экспорта нефти плачевно повлияло на экономику Ирана; добыча нефти в стране сильно уменьшилась: с 242 млн баррелей в 1950 году до 10,6 млн баррелей в 1952 году.

В августе 1953 года правительство Мосаддыка было свергнуто военным переворотом, организованным ЦРУ США и секретной разведкой Великобритании. Мосаддык был приговорен к трем годам лишения свободы, а после этого содержался под домашним арестом вплоть до смерти в 1967 году.

После переворота иранский нефтяной кризис подошел к концу. Была создана Национальная иранская нефтяная компания, а англо-иранская нефтяная компания стала одним из ее подразделений. США и Великобритании уже не удалось отозвать решение о национализации нефти; однако политическое влияние этих стран еще присутствовало в Иране спустя несколько лет после переворота.

День национализации нефтяной промышленности

День национализации нефтяной промышленности (перс. روز ملی شدن صنعت نفت ‎) — иранский праздник, отмечающийся 20 марта (29 эсфанда по иранскому календарю). [6]

Данный праздник восходит ко дню утверждения закона о национализации иранской нефтяной промышленности. 8 марта 1951 года за законопроект проголосовали все члены Специальной нефтяной комиссии. 15 марта он был принят Национальным советом. Окончательное утверждение состоялось 20 марта 1951 года, когда законопроект был принят Меджлисом. [7]

Ссылки

1. ↑ ‏ خاطرات سیاسی امین الدوله، ص ٢٢، ٣٤ ؛ اعتمادالسلطنه، کتاب خلسه، ص ٨٦ ؛ بامداد،رجال ایران، ص ٤٠٧، ٤١١ ؛ فرهاد معتمد، سپهسالار اعظم، ص 17 ‏‎
2. ↑ ‏ مجله خواندنیها. ۱۴ مرداد ۱۳۵۱ ‏‎
3. ↑article.tebyan.net
4. ↑ ‏ محمدعلی سفری، قلم و سیاست، جلد اول، چاپ اول، تهران، نشر نامک، ۱۳۷۱، صص ۱۰۵–۴۴۰ ‏‎
5. ↑www.iichs.org
6. ↑www.beytoote.com
7. ↑‏ خون و نفت . منوچهر فرمانفرمائیان. مهدی حقیقت خواه. ققنوس ‏‎. (ISBN 964-311-149-0) تهران ۱۳۷۷

Что такое Wiki.sc Вики является главным информационным ресурсом в интернете. Она открыта для любого пользователя. Вики это библиотека, которая является общественной и многоязычной.

Основа этой страницы находится в Википедии. Текст доступен по лицензии CC BY-SA 3.0 Unported License.

Нефть в Иране

Добыча нефти в Иране достигла досанкционного уровня в апреле, следует из ежемесячного обзора рынка, подготовленного Мировым энергетическим агентством (МЭА), выдержки из которого приводит Bloomberg. Неделей ранее, 5 мая, замминистра нефти и директор Национальной нефтяной компании Ирана (NIOC) Рукнеддин Джавади называл восстановление страной досанкционного уровня экспорта в качестве ключевого условия для того, чтобы Тегеран начал обсуждать меры по стабилизации рынка нефти с другими членами ОПЕК, что он до последнего времени делать отказывался. При этом достижение страной целевых показателей может занять один-два месяца, отметил тогда чиновник. По словам Джавади, сейчас среднесуточный нефтяной экспорт Исламской Республики составляет 2,1 млн барр. в сутки. Совокупная добыча по состоянию на 5 мая достигла 3,7 млн барр. в сутки, заявлял Джавади.

По оценке МЭА, нефтедобыча в апреле составила 3,56 млн барр. в сутки — показатель, который в предыдущий раз Иран фиксировал в ноябре 2011 года — за два месяца до того, как в отношении страны Евросоюз ввел нефтяное эмбарго. Экспорт нефти за отчетный месяц приблизился к досанкционному уровню, увеличившись более чем на 40%, или 600 тыс. барр., до 2 млн барр. в сутки, следует из документа.

Крупнейшим покупателем иранской нефти в апреле стал Китай, показатель увеличился в месячном выражении на 57%, превысив уровень 800 тыс. барр. в сутки. Поставки в Европу увеличились более чем вдвое, до 500 тыс. барр. в сутки — крупнейшими заказчиками продукта стали французская Total SA и турецкая Tüpraş-Türkiye Petrol Rafinerileri AS. До ужесточения санкций в отношении страны в середине 2012 года европейские потребители закупали иранскую нефть в объеме 600 тыс. барр. в сутки.

Увеличение экспорта отчасти обусловлено отгрузками, которые не успели осуществить в марте, отмечает МЭА. Данные о том, какая доля в поставках в апреле пришлась на отгрузки с крупнейшего иранского экспортного терминала на острове Харк, куда поступает нефть с месторождений страны, а какая — на танкеры, заполнявшиеся нефтью в условиях действовавшего эмбарго, отсутствуют.

Иран может и дальше наращивать добычу, но ограничения, относящиеся к добывающим мощностям, могут сдержать потенциал ее значительного увеличения, предупреждает агентство. До введения в отношении страны ограничительных мер Иран занимал второе место по добыче нефти в ОПЕК, после чего в августе 2012 года уступил его Ираку.

Добычу нефти в апреле наращивали и другие члены ОПЕК — Ирак и ОАЭ, но вклад Ирана в ее увеличение оказался самым существенным (на 300 тыс. барр. в сутки больше, чем в марте). На этом фоне совокупная добыча в ОПЕК приблизилась к восьмилетнему максимуму — 32,76 млн барр. в сутки. Отказ Ирана обсуждать возможность заморозки добычи, прежде чем нефтеэкспорт страны вернется на досанкционный уровень, спровоцировал срыв 17 апреля соглашения в Дохе, когда саудовцы в последний момент прервали консультации из-за разногласий с иранскими коллегами.

Иран возвращается на рынок быстрее, чем ранее прогнозировалось, говорил Bloomberg на прошлой неделе Нил Аткинсон, глава департамента нефтяных рынков МЭА. Увеличение поставок нефти Ираном нивелируется сокращением добычи в Венесуэле и Нигерии, отмечал эксперт.

Стоимость нефти Brent выросла на 69% с январских минимумов на фоне сокращения добычи в США, перебоев в поставках продукта рядом крупнейших экспортеров нефти и увеличения спроса. На 17:00 мск бенчмарк торговался на уровне $47,58 за баррель.

Однако пока запасы нефти остаются на высоком уровне, особенно в США, которые занимают первое место в мире по ее потреблению, это будет влиять на цены, предупреждают энергетические концерны, в том числе вторая по величине нефтяная компания в мире Royal Dutch Shell.

У Ирана сейчас отсутствуют запасы нефти в плавучих хранилищах, говорил Джавади. В условиях эмбарго Тегеран заполнял ею танкеры. Топ-менеджер не раскрыл, сколько нефтяного конденсата хранится в плавучих хранилищах страны.

Национальная нефтяная компания Ирана

Национальная нефтяная компания Ирана (перс. شرکت ملی نفت ایران ‎ Sherkat-e Melli-ye Naft-e Īrān, англ. NIOC — National Iranian Oil Company ) — иранская государственная нефтегазовая компания, основанная в 1948 году. [1] Напрямую подчиняется Министерству нефти Ирана, является национальным производителем и дистрибьютором нефти. Штаб-квартира компании находится в Тегеране.

Национальная нефтяная компания Ирана занимает третье место в мире по объёму добываемой нефти после предприятий «Aramco» (Саудовская Аравия) и «Газпром» (Россия). [2]

NIOC занимается разведкой, добычей, транспортировкой и экспортом нефти, а также разведкой, добычей и продажей природного газа и сжиженного природного газа (СПГ). NIOC экспортирует излишки нефти другим странам в рамках квоты, определённой Организацией стран-экспортеров нефти (ОПЕК) по ценам, принятым на международном рынке. В начале 2005 года NIOC добыча жидких углеводородных запасов достигла 136,99 млрд баррелей (21780 км³ — 10 % мирового объёма), газа — 28,17×〖10〗^12 м³ (15 % от мирового объёма). [3] Текущие возможности добычи NIOC оцениваются в более чем 4 миллиона баррелей нефти в день и более 500 миллионов кубометров газа. В 2010 году общий объём экспорта сырой нефти в Иране был оценен в 85 млрд долларов.

Содержание

История NIOC

В мае 1901 года Уильям Нокс Д’Арси получил концессию шаха Ирана на поиск нефти. Первое месторождение было обнаружено в мае 1908 года. [4] Это была первая коммерчески значимая находка на Ближнем Востоке. В 1923 году шотландская нефтяная компания «Берма ойл» наняла будущего премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля в качестве платного консультанта. Это было сделано для того, чтобы лоббировать британское правительство: англо-персидская нефтяная компания (APOC) должна была получить исключительные права на нефтяные ресурсы Ирана. Задумка была осуществлена. [5]

В 1935 году Реза Шах Пехлеви призвал международное сообщество поменять название страны «Персия» на «Иран», что повлекло за собой изменение названия нефтяной компании на англо-иранскую нефтяную компанию. После Второй мировой войны произошел всплеск деятельности иранских националистических движений: особое внимание получили иранские природные ресурсы, эксплуатируемые иностранными компаниями, без денежной компенсации гражданам Ирана. AIOC и прозападное иранское правительство во главе с премьер-министром Али Размарой сопротивлялись националистическому давлению, выигрывая время, чтобы ещё раз пересмотреть концессионные условия AIOC в пользу Ирана. В марте 1951 года Али Размара был убит. И Мохаммад Мосаддык, представитель националистической фракции, был избран новым премьер-министром Меджлисом Ирана. [6]

В апреле 1951 года нефтяная индустрия Ирана была национализирована путем передачи NIOC в руки государства. Англо-иранская нефтяная компания отозвала из страны своих сотрудников и установила эмбарго на иранскую нефть. После этого имели место длительные тяжбы в международном суде в Гааге — британское правительство безуспешно пыталась оспорить национализацию иранской нефти. В 1953 году спецслужбы США и Британии организовали государственный переворот в Иране.

После восстановления дипломатических отношений Ирана и Великобритании в 1953 году, в 1954 году было заключено соглашение об образовании международного консорциума Iranian Oil Participants Ltd. (IOP) для разработки иранской нефти. По этому соглашению 40 % досталось англо-иранской нефтяной компании, 40 % — различным американским компаниям (Gulf Oil, Socal, Esso, Socony, Texaco), 14 % — компании Shell, 6 % — французской компании. В сентябре 1954 года консорциум заключил соглашение с иранским правительством, а через несколько месяцев англо-иранская нефтяная компания была переименована в «British Petroleum Company». Прибыль от продажи нефти делилась в отношении 1:1 (Иран / консорциум). После Исламской революции в 1979 году вся собственность компании в Иране была конфискована по приказу аятоллы Хомейни.

Запасы нефти

По данным ОПЕК, извлекаемые запасы жидких углеводородов NIOC на конец 2006 года составили 1384 млрд баррелей (2.200 × 1011 м³). [7] Запасы нефти NIOC в начале 2001 года составляли около 99 млрд баррелей (1,57 × 1010 м³), однако в 2002 году объёмы полезных ископаемых были пересмотрены — добавилось 317 млрд баррелей (5,04 × 1010 м³). Подавляющее большинство запасов нефти в Иране расположено на сухопутных месторождениях в юго-западной части провинции Хузестан вблизи границы с Ираком. У Ирана имеется 40 месторождений — 27 сухопутных и 13 морских. Сырая нефть Ирана, как правило, находится в среде с содержанием серы и в диапазоне 28-35 градусов API. По состоянию на 2012 год, 98 установок находятся в эксплуатации на суше, 24 — на морских месторождениях (в Каспийском море эксплуатируется одна установка).

После исламской революции

После исламской революции 1978 года и введения американских санкций, Иран официально отказался от экспорта нефти в США. Однако неофициально торговля продолжалась при посредничестве швейцарского нефтетрейдера Marc Rich + Co, владельцем которого был американский еврей Марк Рич. Как сообщил Рич своему биографу [8] :

Они выполняли прежние договоренности, NIOC по-прежнему продавал Marc Rich + Co. 8 −10 млн т (60 — 75 млн баррелей) нефти в год — в полном соответствии с контрактом, который Рич заключил с правительством Мохаммеда Резы Пехлеви. И не предъявляли никаких претензий

Самые опытные менеджеры NIOC шахских времен эмигрировали из страны вслед за шахом, иностранные специалисты также покинули страну. Новое руководство иранской нефтяной отрасли не обладало необходимым опытом. Их поставили во главе нефтяной компании по идеологическим и религиозным соображениям. Они не знали основ торговли сырьем, не разбирались в вопросах оплаты, страховки, погрузки-разгрузки, транспортировки [9] . По мнению Марка Рича, сотрудничество с его компанией позволило иранцам преодолеть кадровый кризис [9] :

Мы просто оказывали им услуги. Покупали, перевозили и продавали их нефть. Они этого не умели, а мы умели.