О КАКОМ “МИРЕ” ИДЕТ РЕЧЬ В “ВОЙНЕ И МИРЕ”?
Кандидат филологических наук Н. Еськова
Думаю, многие даже не подозревают, что есть такая “проблема”: считают в простоте душевной, что роман Толстого – о войне и отсутствии войны. Некоторые решаются даже признаться, что охотнее читают “мир”.
Однако в последнее время возникла версия, что такое понимание упрощает смысл великой эпопеи, что все гораздо глубже, что автор под словом “мир” имел в виду народ, общество и даже вселенную. Эта версия возникла не совсем на пустом месте (об одном из ее “источников” речь пойдет дальше).
В наше время с его стремлением пересматривать все и вся эта версия стала даже “модной”. Нет-нет, да и встретишь в периодической печати высказывание в пользу “более глубокого” понимания романа Толстого. Приведу два примера.
В статье, посвященной новой постановке оперы Прокофьева “Война и мир” в Мариинском театре в Санкт-Петербурге, автор между прочим замечает: “. вспомним, что мир в названии романа вовсе не антоним войны, а общество и шире, Вселенная” (“Литературная газета”). Так и сказано: “вспомним”!
А вот интересное признание. “Когда узнал (вероятно студентом) о смысле, вложенном Толстым в название “Война и мiръ” и утраченном из-за новой орфографии, был как бы уязвлен, настолько привычным было воспринимать его именно как чередование войны и не войны”. (С. Боровиков. В русском жанре. Над страницами “Войны и мира”//”Новый мир”, 1999, № 9.) Автор этого высказывания избавился бы от ощущения уязвленности, если бы хоть раз в жизни “подержал в руках” дореволюционное издание романа!
Мы подошли к тому, о чем дальше и пойдет речь. Хорошо известно, что два слова-омонима, сейчас пишущиеся одинаково, в дореволюционной орфографии различались: написанию миръ – с и (так называемым “восьмеричным”) передавало слово, имеющее значения “отсутствие ссоры, вражды, несогласия, войны; лад, согласие, единодушие, приязнь, дружба, доброжелательство; тишина, покой, спокойствие” (см. Толковый словарь В. И. Даля). Написание мiръ – с i (“десятеричным”) соответствовало значениям “вселенная, земной шар, род человеческий”.
Казалось бы, вопрос о том, какой “мир” фигурирует в названии романа Толстого, не должен и возникать: достаточно выяснить, как печаталось это название в дореволюционных изданиях романа!
Но случился казус, о котором я хочу рассказать, не скупясь на подробности, чтобы навсегда покончить с “проблемой”.
В уже давнем 1982 году (когда телепередача “Что? Где? Когда?” еще не была “интеллектуальным казино” с миллионными ставками) “знатокам” был задан вопрос, связанный с великим романом. На экране появилась первая страница первого тома, в верхней части которой было название: “ВОЙНА и МIРЪ”. Предлагалось ответить, как следует понимать значение второго слова в заглавии романа. Ответ гласил, что, судя по написанию мiръ , Толстой имел в виду не “отсутствие войны”, как полагают наивные читатели. Строгий закадровый голос ведущего В. Я. Ворошилова резюмировал, что до сих пор многие недостаточно глубоко понимали философский смысл великого произведения.
Ведущий не добавил, что до сих пор заблуждалось все человечество, опрометчиво переводя: “La guerre et la paix”, “War and Peace”, “Krieg und Frieden”, “Guerre e pace” и так далее.
Словом, все было разъяснено “с точностью до наоборот”. Название романа по старой орфографии писалось через и (миръ). Хорошо известен “казус” с названием поэмы Маяковского “Война и мiръ”, которое он имел возможность противопоставить орфографически названию романа Толстого. После реформы орфографии 1917-1918 годов это приходится сообщать в примечании.
Вернемся, однако, к рассказанному выше: на экране телевизора миллионы телезрителей увидели написание “ВОЙНА и МIРЪ”. Что же за издание романа было продемонстрировано? На этот мой вопрос ответа с телевидения не последовало, но в комментарии к роману в 90-томном полном собрании сочинений содержится указание на это издание 1913 года под редакцией П. И. Бирюкова – единственное, в котором заглавие было напечатано с i (см. т. 16, 1955, с. 101-102).
Обратившись к этому изданию, я обнаружила, что написание мiръ представлено в нем всего один раз, при том, что в четырех томах заглавие воспроизводится восемь раз: на титульном листе и на первой странице каждого тома. Семь раз напечатано миръ и лишь один раз – на первой странице первого тома – мiръ (см. иллюстрацию). Именно эта страница, показанная на телеэкране, призвана была произвести переворот в понимании смысла великого романа!
Моя тогдашняя попытка разоблачить ошибку “знатоков” на страницах “Литературной газеты” не удалась. А 23 декабря 2000 года в передаче, посвященной 25-летию “интеллектуального клуба” “Что? Где? Когда?”, прозвучал вопрос, обозначенный как “ретро”. На экране появилась все та же страница с надписью “ВОЙНА и МIРЪ”, был повторен тот же вопрос и дан такой же ответ.
Телезритель, приславший “знатокам” эту страницу, мог не знать, что на титуле того же тома напечатано миръ! Но знатоки не удосужились проверить вопрос. И с интервалом в двадцать лет повторилась одна и та же ошибка.
В заключение выскажу одно предположение. В популярной книге С. Г. Бочарова “Роман Л. Толстого “Война и мир” (М., 1987) есть высказывание: “Заглавие будущей книги Толстого было как будто предугадано в словах пушкинского летописца:
Описывай, не мудрствуя лукаво,
Все то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей,
Угодников святые чудеса. ”
(С. 146, сноска.)
Может быть, эти слова великого поэта и подсказали Толстому название его великой эпопеи?
Светское общество в романе «Война и мир»
Многоплановое прозаическое полотно, созданное Львом Николаевичем Толстым, – правдивая картина жизни русского народа первой четверти ХІХ столетия. Объемность произведения и масштабность описания характерно вызывают и многоплановую проблематику романа. Одной из проблем, которая решается Л.Н. Толстым, является изучение нравственной сущности светского общества в романе «Война и мир».
Художественный прием противопоставления
Одним из главных художественных приемов, использованных автором, является противопоставление. Это бросается в глаза еще до прочтения романа-эпопеи, ведь этот прием подчеркивает уже название произведения. Через параллельное изображение на основе противопоставления войны и мира Лев Николаевич изображает актуальные проблемы эпохи начала ХІХ века, людские пороки и достоинства, ценности общества и личные драмы героев.
Прием противопоставления коснулся не только планов изображения, но и образов. В романе автором созданы образы войны и мира. Если войну автор изображает через сражения, персонажи полководцев, офицеров и солдат, то мир персонифицирует образ общества России первых десятилетий ХІХ столетия.
В описании характерного светского мира в романе «Война и мир» автор не отходит от своей стилистической манеры, которой свойственны не только философские отступления, где прослеживается авторская оценка описываемых событий, но и сравнительная характеристика явлений, образов, духовных качеств. Так на скрытом противопоставлении изображает автор представителей двух главных городов Империи – Санкт-Петербурга и Москвы.
Характеристика столичного общества в романе
В тот исторический период, который описывается в произведении, Санкт-Петербург являлся столицей Российской империи, со свойственным такому высокому званию пафосным обществом. Петербург – это город, который характеризует архитектурное великолепие в сочетании с холодной угрюмостью и неприступностью. Его своеобразный характер автор переносит и на петербургское общество.
Светские рауты, балы, приемы – это главные события для представителей светского общества столицы. Именно там обсуждаются политические, культурные и светские новости. Однако за внешней красотой этих мероприятий видно, что представителей знати не заботят и не волнуют ровным счетом ни эти темы, ни мнения собеседников, ни исход разговоров и встреч. Обличение красоты истинной и ложной, сущность столичного общества раскрывается в романе уже с первой цены в салоне Анны Павловны Шерер.
Петербургское высшее общество в романе играет привычные роли, говорит лишь о том, о чем принято беседовать, поступает так, как этого ждут. На примере семьи Курагиных, которые являются характерными представителя столичного общества, автор с нескрываемым разочарованием и иронией подчеркивает театральность, наигранность и цинизм светской жизни Петербурга и ее представителей. Только неискушенные или потерявшие интерес к ролевому представлению находят одобрение автора на страницах романа, чьими устами автор дает свою оценку: «Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти».
Описание московской светской жизни и ее представителей
Впервые с обычаями и атмосферой московского дворянства автор знакомит читателя на утреннем приеме семьи Ростовых. На первый взгляд может показаться, что светская картина Москвы мало чем отличается от общества Северной столицы. Однако беседы представителей знати уже не такие обобщенные и пустые, в них можно услышать и личное мнение, споры и дискуссии, что говорит об искренности взглядов, истинном волнении за судьбу своего края и государства в целом. На светских мероприятиях есть место детским шалостям и добродушному смеху, искреннему изумлению, простоте и прямоте мыслей и поступков, доверию и прощению.
В то же время не стоит полагать, что Толстой, который, несомненно, симпатизирует в романе обществу Москвы, идеализирует его. Напротив, он подчеркивает многие его качества, которые не находят одобрения в лице автора, такие как зависть, высмеивание, страсть к сплетням и обсуждению чужой частной жизни. Однако, создавая образ светского общества Москвы, автор отождествляет его с характерными как позитивными, так и негативными чертами, присущими русскому народу.
Роль образа светского общества в романе
Одна из основных проблематик, которая лежит в основе произведения и моего сочинения на тему «Светское общество в романе «Война и Мир», – это сущность русского народа, со всей его многогранностью, недостатками и достоинствами. В романе целью Толстого было без украшений и лести показать истинное лицо общества начала ХІХ века, для того чтобы на его фоне изобразить сущность русской души и главных национальных ценностей, таких как дом, семья и государство.
Образ общества служит не только силой, формирующей взгляды, мнения, принципы мышления и идеалы поведения, но и фоном для выражения за счет него ярких личностей, благодаря высоким моральным качествам и героизму которых была выиграна война, что во многом отразилось на дальнейшей судьбе государства.
Светское общество в романе Война и мир Льва Толстого
В романе Толстого «Война и мир» особая роль принадлежит светскому обществу главных городов России в описываемый исторический период.
Санкт-Петербург являлся в то время столицей российской империи, а так же считался её интеллектуальным центром. Он отличался от других российских городов великолепной архитектурой в сочетании с холодной неприступностью. Под стать ему и столичное светское общество, такое же чопорное и высокомерное. Основным занятием для его представителей являются светские рауты и балы, где обсуждаются все последние события и новости. Все разговоры аристократов поверхностны и бессмысленны, но каждый из них пытается изобразить заинтересованного, умного, образованного и культурного собеседника.
Представители светского общества играют привычные роли, в соответствии с требованиями в их среде. Общение между дворянами построено на лжи, лицемерии и лести. Искренность чувств в их среде не приветствуется. Между собой они говорят на французском языке, тем самым дистанцируясь от остального народа России. За внешним лоском и красотой светского общества скрываются фальшь, наигранность и подражание чужим манерам. Характерными представителями аристократии Петербурга являются члены семьи Курагиных. Для старого князя Василия на первом месте в его жизни – расчёт, и личная выгода. Он появляется только там, где есть возможность познакомиться с нужными людьми. Когда Пьер Безухов в одночасье получает титул графа и становится богатым наследником, вокруг него разгораются нешуточные интриги между Курагиными и Трубецкими. Князь Василий хитростью присваивает себе доходы молодого графа и женит его на своей развратной дочери Элен.
На фоне искусственного петербургского общества особняком стоят Пьер Безухов и Андрей Болконский. Они лишены притворства, имеют свою точку зрения. Андрея Болконского не устраивает праздность петербургского общества. Окончательно разочаровавшись в его устоях, он уходит на войну.
Московское светское общество проще и непринуждённее столичного. Его представители – живые, открытые, отзывчивые и гостеприимные люди. На их светских раутах можно услышать споры, различные дискуссии, личное мнение. Московские балы проходят позитивно и весело. Иногда на светских мероприятиях присутствуют и дети, которые разряжают обстановку шалостями, смехом. В московских дворянах меньше напыщенности и эгоизма. Они не такие продажные, как петербуржцы. В тоже время, и в этом обществе есть место зависти, сплетням, насмешкам.
Ярким представителем дворянства Москвы является добрая и гостеприимная семья Ростовых. Их члены ближе к простому народу и к его традициям. В семье говорят на русском языке, хотя могут и на французском. Граф Илья Андреевич по-отечески заботится о своих крепостных людях. Во время Отечественной войны 1812 года сыновья Ростовых с оружием в руках защищают страну от французов.
Толстой сумел в своём произведении достоверно передать быт, поведение и взгляды светского общества того времени.
2 вариант
Особое место в романе Льва Толстого «Война и мир» занимает светское общество.
Сам роман начинается со сцены в салоне Анны Павловны Шерер. Здесь собран весь высший свет Петербурга! Здесь царят фальшивые улыбки, верность приличиям, наигранная вежливость. У всех героев вместо лиц маски, которые они меняют так, как им удобно. Анна Павловна является связующим звеном данного коллектива. Она направляет поток беседы, знакомит тех, кто еще не знаком.
Пьер, присутствующий на данном мероприятии, чувствует себя не уютно. Он открыт, сердечен, немного наивен. Пьер ведет себя свободно и непосредственно, поэтому он неприятен светскому обществу, которое стремится ему угодить из-за его скорого обогащения.
Князь Василий занимает не последнее место в салоне. К его мнению прислушиваются, его уважают и почитают. Ни одно светское мероприятие не обходится без Василия Курагина. Он не так уж и прост! В одном обществе он говорит одни вещи, а в другом уже отрицает то, что говорил ранее. Василий Курагин стремится угодить всем, поэтому лжет, но так, чтобы его репутация не была испорчена.
В советском обществе каждый знакомиться друг с другом ради какой-то цели. Например, Анна Михайловна на всех собраниях говорит про своего сына Бориса. Она хочет устроить его получше на службе, помочь ему сделать карьеру. Больше ничего не волнует Анну Михайловну. Она и говорит только об этом.
Князь Василий стремиться удачно устроить жизнь своих детей: сына Анатоля и дочери Элен. Судьба девушки складывается неплохо. Князю Василию удается хитростью женить дочь на Пьере, который стал богатым наследником. Элен — истинная светская барышня. Она очень красива, но ее красота холодна. Элен сосредоточена только на себе. В ней нет мягкости, чуткости, доброты. Она в открытую смеется над своим мужем, говорит ему всякие гадости.
Анатоль Курагин интересуется лишь светскими развлечениями. Отец пытался женить его на Марье Болконской, богатой девушке, но не удалось. Анатоль подлый и всегда готов на все ради себя. Он хотел заполучить Наташу силой, но девушка была вовремя остановлена.
Светское общество изображено автором с некоторой насмешкой. Писатель не принимает таких людей всерьез. Ему противна их фальшивость, примитивность мышления. Они ни на что не способны, кроме как красоваться друг перед другом. В них нет милосердия, доброты, открытости, которые составляют истинную красоту.
Про Светское общество
Автор использует приём противопоставления. Роман-эпопея имеет говорящее название «Война и мир». Война включает в себе сражения, бои, жизнь и быт военнослужащих, описание героев и амбициозных деятелей. Мир символизирует обыденную жизнь высших слоев общества, с простым народом читатель познакомится гораздо позже. В центре произведение стоит быт и существование знати, их поведение и взгляды.
Первым делом читатель оказывается в салоне Анны Шерер. Изначально автор хочет познакомить читателя с жизнью великого и холодного Петербурга. Город отличается своей красотой и великолепием, здесь много красивых зданий и построек. Какое же здесь общество? К сожалению, общение в среде петербуржцев оставляет желать лучшего. Приходя на бал, каждый преследует какие-то цели. Все разговоры абсолютно бессмысленные и отдают пустотой. Никому из аристократов на самом деле не интересно мнение и взгляд собеседника. Они ведут себя так, как положено. Общение уроженцев Петербурга переполнено ложью, лицемерием и подхалимством. Одни хотят вступить в брак, другие получить продвижение по службе или устроить карьеру. Именно на собрании у Анны Павловны можно встретить влиятельных людей.
Андрей Болконский не выносит этих собраний. Ему тошно находится среди этой лжи и наигранности. Пьер Безухов на фоне знати выглядит нелепо. Он говорит, что думает на самом деле. Пьер настоящий в отличие от остальных. Поведение петербургской знати сильно разоблачается, когда Пьер получает богатое наследство. До этого его считали дурачком и относились к нему соответственно. Как только он стал графом, всё вмиг изменилось. Графа Безухова все зауважали и начали расшаркиваться перед ним.
Московское общество противопоставляется Петербургскому. Здесь другая знать. В семье Ростовых царит совершенно другая атмосфера. Народ здесь открытый, отзывчивый и гостеприимный. На балах царит веселье, простота и радость. Здесь тоже бывают интриги и плохие вещи, но в общем здесь всё иначе. Аристократы открыты для людей. Они действительно слушают, что говорят другие и хотят понять окружающих людей. В Московской знати меньше эгоизма и самовлюбленности, не такой продажности, которая присутствует в петербуржцах.
Аристократическое общество отличается наигранностью, лицемерием и пустотой. К великой радости, не всё общество прогнило. Многие пороки свойственны только отдельно взятым категориям. Всегда и во все времена были хорошие и плохие люди.
Также читают:
Картинка к сочинению Светское общество в романе Война и мир
Популярные сегодня темы
Так как сам главный герой доволен своей жизнью, то можно сделать вывод о том, что рассказ направлен против того, против чего ополчился сам Иван Васильевич. (У меня свое мнение… У Ивана ни жены, ни детей ведь
«Возвращение» – рассказ, написанный Андреем Платоновым, в котором отражены проблемы советских семей в послевоенный период.
Трогательный роман «Отцы и дети» написанный Иваном Сергеевичем Тургеневым в 1861 году. Этот увлекательный рассказ легок для чтения в любом возрасте и всегда будет актуален. Каждый человек, почитавший эту книгу
Иван Жилин – главный герой рассказа Кавказский пленник. Служит офицером на Кавказе. Сам небогатый дворянин, невысокого роста, но может постоять за себя.
Жизненный опыт человека определяется не только прожитыми годами, но и количеством событий, пережитым им. В данное понятие входят знания и навыки, приобретенные человеком на протяжении его жизни.
Почему США развязывают войны по всему миру и заявляют о победах, так нигде и не победив
Какое государство самое агрессивное последние лет 70? Ответ очевиден: это Соединенные Штаты Америки. Парадоксальным образом их демократическая риторика сочетается с непрерывными войнами в любой части мира. Иногда американцы ведут войны чрезвычайно жестоко. Помните, был такой Химический Али, Али Хасан аль-Маджид, министр обороны Ирака, двоюродный брат Саддама Хусейна. В 2010 году его повесили за применение химического оружия против курдов. Это было в 1988 году. Тогда погибли пять тысяч курдов. Последствия той химической атаки сказываются до сих пор.
А вот американцы. Война во Вьетнаме — 60-70-е годы. Они обрабатывали джунгли разной химией. Самое известное вещество называется Orange. Это не апельсин. Это яд, который вызывает опадение листвы с деревьев. Под покровом джунглей скрывались северо-вьетнамские войска и партизаны. Конечно, формально это не химическое оружие. Но это яд. И от этого яда умерли несколько десятков тысяч вьетнамцев. А всего пострадали четыре миллиона 800 тысяч человек. И до сих пор рождаются дети с уродствами, уже через поколение или даже через два.
И пока никого не повесили за эти преступления. И даже компенсации никакой нет. Вьетнамцы много раз пытались добиться хоть каких-то денег за этот огромный ущерб. «Нет, ничего не знаем, ничего не помним» — таков ответ США.
Для того, чтобы понять, как в Вашингтоне принимаются решения развязать войну, кажется, достаточно послушать вот эти слова Уэсли Кларка — отставного американского генерала. В 2007 году он вспоминает, как зайдя по делам в Пентагон в 2001 году, случайно узнал военную тайну от знакомого генерала.
Он сообщил мне: «Мы приняли решение. Мы начинаем войну с Ираком!» Это было где-то в двадцатых числах сентября. Я говорю: «Мы собираемся воевать с Ираком? Но почему?» Он сказал: «Я не знаю!» Он сказал: «Я думаю, они знают что делают». Я поинтересовался: «Может, обнаружена связь Саддама с “Аль-Каидой”?» Он сказал: «Нет, нет, ничего нового в этом направлении не найдено. Они просто решили начать войну с Ираком». Я думаю, это выглядит так: мы не знаем, что делать с террористами, но у нас хорошее вооружение и мы можем свергать правительства. Все что остается — имея молот, заставить проблему выглядеть гвоздем».
Иначе говоря, все в Вашингтоне знали, что никакого оружия массового поражения в Ираке нет. Но после шока 11 сентября публике нужна была яркая победа. И вот глава Госдепа Пауэлл врет в Совбезе ООН, пугая всех пробиркой с мифическим химоружием Ирака. Просто требовалось где-то начать войну. Почти миллиону убитых иракцев не повезло.
Политолог-американист, профессор Академии военных наук
Соединенные Штаты Америки очень привыкли к шоу. Им нужна война не как что-то реальное, а как некая компьютеризированная игра, на которую можно смотреть. Знаете, проблема в чем — у них никогда не было войны на их территории. Нынешнее поколение не знает что такое война.
Вторжение в Ирак в 2003 году как раз и стало таким аттракционом могущества Америки. И генерал Кларк, и ведущая шоу «Демократия сейчас» подсмеивались над абсурдом, царившим тогда в Пентагоне. Но как ни удивительно это звучит, и сейчас там все по-прежнему. И это не абсурд. Вполне продуманная государственная стратегия. Так называемая «Доктрина Лидена».
Вот что писал еще до событий в Ираке один из идеологов американской политики Майкл Лиден: «Упрочение стабильности — миссия, недостойная Америки, тупиковое направление международной политики. Мы не хотим стабильности в Иране, Ираке, Сирии, Ливане и даже Саудовской Аравии; мы хотим, чтобы положение дел в этих странах изменилось. Вопрос дня состоит не в том, стоит ли дестабилизировать, а в том, как это сделать».
Видимо, Саудовская Аравия с ее нефтью и связями в истеблишменте США смогли убедить Вашингтон не идти войной. Атаковать Иран США пару лет назад готовились, но не решились. Остальным не повезло.
И вот еще фрагмент телешоу «Демократия сейчас». Генерал Кларк рассказывает о продолжении разговора в Пентагоне в 2001 году.
Итак, я навестил его снова через несколько недель. В это время мы уже бомбили Афганистан. Я спросил его: «Мы все еще собираемся начать войну с Ираком?» Он ответил: «Все гораздо хуже». И взял со стола документ. Он пояснил, что только что получил из Министерства обороны этот меморандум, в котором описывается, как мы захватим семь стран за пять лет, начиная с Ирака, Сирии, Ливана, Ливии, Сомали, Судана и заканчивая Ираном. Я спросил: «Это секретный документ?» Он сказал: «Да, сэр!»
Сам четырехзвездный генерал, смеющийся над своими коллегами, тоже когда-то получал приказ начать войну. Именно он командовал силами НАТО в Европе, когда те бомбили Югославию. Впервые за полвека бомбы падали на европейскую страну. В Вашингтоне телезрители посмотрели очередное военное телешоу, а очередной президент записал на свой счет очередную военную победу.
«С конца Второй мировой войны американские президенты начинали войны постоянно. Была корейская война устроена нами, Ким Ир Сен хотел мирного договора, но Вашингтон отказался иметь дело с коммунистом. А с Мао Цзэдуном захотел как и с Хо Ши Мином. Эйзенхауэр впутался в войны от Гватемалы до Вьетнама. Кеннеди хотел прекратить эту войну, но его убили», — отмечает журналист, экс-сотрудник Агентства национальной безопасности США Уэйн Мэдсон.
И так далее, и так далее. По самым скромным подсчетам, за 73 года после Второй мировой войны США воевали минимум в трех десятках стран, и это не считая тайных операций ЦРУ, переворотов и гражданских войн, за которыми стоял Вашингтон. Конечно, часть из них была борьбой с распространением коммунизма. Но и после распада СССР войн не стало меньше.
«У американского политического класса, у американской элиты, есть «идея фикс». Эта идея заключается в глобальном лидерстве, в глобальной гегемонии, в господстве. Один американский публицист сказал такую фразу, что каждые десять лет нам надо находить какую-нибудь маленькую страну и хорошенько вмазывать ей, чтобы демонстрировать всему миру, что наши слова не расходятся с делами», — рассказывает научный сотрудник Центра евроатлантических и оборонных исследований РИСИ Константин Блохин.
В XXI веке глобальная гегемония США все чаще ставится под вопрос. Но в Вашингтоне с упорством продолжают повторять мантру об исключительности США:
2014 год, Барак Обама, президент США: «Я всей душой верю в исключительность США».
2016 год, Хиллари Клинтон, кандидат в президенты США: «США — исключительное государство».
Эта маниакальная вера в то, что неполноценный окружающий мир должен щелкать каблуками и исполнять приказы богоизбранных хозяев, несколько веков культивировалась Британской империей. Но теперь ее нет. А имперская спесь проросла в одной из ее колоний.
Руководитель аппарата Госсекретаря США (2001—2005 гг.)
Соединенные Штаты являются империей, начиная с 1947 года. Любой, кто изучает историю, знает, что империи прошлого и настоящего должны вести войны, чтобы обеспечить существование самим себе.
Примечательно, что с некоторых пор США даже не ставят себе цель победить в войне. В классическом смысле победа в войне — это оккупация и контроль территории противника. Но это дорого и хлопотно. Да и как мы теперь это все знаем, просто не нужно Вашингтону.
Политолог-американист, профессор Академии военных наук
Соединенные Штаты Америки изменили сами критерии победы, для них победа перестала быть некоей конечной точкой. Для них очень важно некое состояние постоянной войны и угрозы, потому что когда рана не заживает, ты всегда можешь понимать, сколько нужно насыпать соли или бензина для того, чтобы она лучше не заживала.
В 2015 году соиздатель журнала American Conservative Джон Атли опубликовал статью под названием: «12 причин, по которым США ведет свои войны, в них не побеждая». Вот цитата: «Победа в войне — вторичная цель по отношению к другим целям в военных решениях Белого дома. Победа или поражение мало что значат для Соединенных Штатов, ведь Вашингтон воюет не ради «жизненно важных национальных интересов». Поражение не означает вторжения неприятеля в американские города».
Атли подчеркивает: пока в какой-то далекой стране идет война, военно-промышленный комплекс получает заказы на оружие, ученые гранты — на разработку новых вооружений. Частные подрядчики получают военные контракты. Война — отличный отвлекающий маневр в случае внутренних проблем в США.
Аналитики вместе с конгрессменами не слезают с экранов телевизоров, а само телевидение транслирует военное шоу и продает больше рекламы.
Наконец, бомбардировки воспроизводят новых врагов, которых снова можно бомбить. Словом, война — это очень важная и прибыльная часть экономики и политики США. По мнению бывшего высокопоставленного сотрудника Госдепа Лоуренса Уилкинсона, есть и еще одна причина.
Руководитель аппарата Госсекретаря США (2001—2005 гг.)
Из-за бессилия других властных структур и бюрократии, Пентагон остается единственным действенным инструментом, который можно применить во внешней политике. Поэтому и начинаются войны. Это будет продолжаться, пока империя не потерпит поражение в большой войне или не распадется сама, что представляется мне наиболее вероятным.
Как тут не вспомнить слова президента Дуайта Эйзенхауэра о том, как опасен безграничный рост влияния военно-промышленного комплекса на руководство страны. Рекордсмен по войнам среди президентов США, он развязал их целых девять. Осознал это лишь под конец жизни. Но генерала, прошедшего Вторую мировую войну, похоже, не услышали.
Новая американская мечта: почему молодёжь США выбирает социализм
Согласно опубликованным данным опроса об отношении американцев к социализму, 44% молодых американцев возрастной группы Millennials (родившиеся в 1980—1990-х годах) предпочли бы жить в социалистической стране. 42% проголосовали за капитализм, 7% выбрали коммунизм, а ещё 7% мечтают о фашистской диктатуре.
При этом старшее поколение, успевшее пожить во времена холодной войны, предпочитает привычный капитализм. И если рассматривать данные по американскому обществу в целом, то сторонников социализма в нём лишь 34%, а коммунистов и фашистов — 3% и 4% соответственно.
Ещё одна интересная цифра — число тех, кто негативно относится к коммунизму. В сознании американцев понятия «социализм» и «коммунизм» далеко не тождественны. Хотя треть жителей США позитивно относится к социализму, коммунизм подавляющее большинство (75%) воспринимает негативно, считая, что коммунистическая идеология и сейчас является «проблемой». Однако среди молодёжи процент тех, кто отрицательно относится к коммунизму, самый низкий — 34%.
Образы коммунистических вождей также более притягательны для людей в возрасте 20—30 лет, чем для старшего поколения. Так, лишь 26% американцев считают Че Гевару героем, 18% так же относятся к Карлу Марксу, 17% — к Владимиру Ленину, 16% — к Мао Цзэдуну, 13% — к Сталину. А среди Millenials Че Гевару любит 31%, Маркса — 32%, Ленина — 23%, а Мао — 19%. Единственный коммунистический вождь, к которому молодые американцы относятся более негативно, чем их старшие сограждане, — Иосиф Сталин. Его положительно воспринимают лишь 6% молодёжи в США.
Владимира Путина, которого организаторы опроса почему-то отнесли к коммунистическим лидерам, считают героем 25% всех американцев (среди молодых людей таких 21%).
Основанный бывшим советником по национальной безопасности президента Картера Збигневом Бжезинским в 1994 году Фонд памяти жертв коммунизма заинтересовался исследованием отношения американского общества к социализму лишь в 2016 году. Именно тогда был проведён первый опрос подобного рода.
Исследователи не скрывали, что причиной проведения опроса стал рост популярности сенатора от штата Вермонт Берни Сандерса, который выдвигал свою кандидатуру на пост президента США на выборах 2016 года. Политик, которого в США называют социалистом, едва не обошёл на демократических праймериз главного фаворита партии Хиллари Клинтон, а голосовали за 75-летнего сенатора в основном молодые американцы.
В ходе исследования в 2016 году вопрос, при каком социальном и экономическом строе они предпочли бы жить, жителям США не задавали. Выясняли лишь, сколько из них негативно относятся к социализму, коммунизму и капитализму и как они воспринимают текущую ситуацию в экономике Соединённых Штатов.
В 2015 году YouGov проводил самостоятельное исследование, согласно которому 36% молодых американцев позитивно воспринимали социализм, а 39% — капитализм. В целом лишь 26% всех американцев тогда положительно относились к социализму, а 52% — к капитализму. Как показывают цифры, за прошедшие два года число сторонников социалистических идей в американском обществе увеличилось.
Поколение проигравших
Согласно данным опроса YouGov и Фонда памяти жертв коммунизма, американская молодёжь — единственная возрастная группа, которая преимущественно негативно относится к экономической ситуации внутри страны. 53% молодых людей готовы согласиться с утверждением «американская экономическая система работает против меня».
«Молодые американцы сейчас живут хуже, чем жили их родители. Раньше было всё наоборот: каждое новое поколение американцев стремилось жить лучше, чем их родители, а сейчас американские молодые люди живут хуже или будут жить хуже после окончания университета, чем мама с папой», — обозначил причину недовольства молодых американцев профессор НИУ ВШЭ Александр Домрин в интервью RT.
Как отмечает обозреватель журнала Foreign Policy Сара Кендзиор в статье «Почему молодые американцы отказываются от капитализма», причиной недовольства являются экономические проблемы, которые США переживают после кризиса 2008 года.
«Заработные платы стагнируют или уменьшаются. Стоимость услуг в таких областях, как здравоохранение, образование и уход за детьми, растёт по экспоненте. Работа на полную ставку превращается в работу по контракту, а пособия сокращаются. Рабочие места, ассоциируемые со средним классом, замещаются низкооплачиваемой работой в сфере услуг. Ожидания, что вы будете жить так же, как ваши родители, когда вы появились на свет, рассыпаются в прах», — отмечает Кендзиор.
«Американское общество было пронизано антикоммунизмом, который культивировался и насаждался в годы холодной войны и который сохранялся благодаря благополучию 1990-х годов, времён Билла Клинтона, — отметил в беседе RT руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов. — Однако потом наступила другая эпоха — эпоха активного внедрения неолиберальных программ, снижения социальных расходов и главное — поддержания всеобщей коммерциализации».
«Рабочих мест с хорошей зарплатой становится меньше год от года. И те молодые люди, которые приходили работать в Macdonald’s или какую-нибудь торговую сеть типа Walmart, чтобы потом найти хорошую работу, оказывались там навечно», — объясняет причины особого недовольства молодых американцев эксперт.
Причины протеста
Впрочем, всё больше людей недовольны текущим положением дел и в других возрастных группах американского общества. Год назад, до избрания Дональда Трампа президентом США, согласно исследованию YouGov и Фонда памяти жертв коммунизма, 52% американцев отрицательно относились к существующей экономической системе, и единственным поколением, которое она устраивала, были рождённые в 1920—1940-е годы. Однако и сейчас 48% американцев полагают, что экономика работает против них, хотя число сторонников существующей системы после избрания популистского президента перевалило за 50%.
Сейчас уровень безработицы в США демонстрирует тенденции к снижению и составляет около 4% (самый низкий показатель за последние 17 лет. — RT), что примерно соответствует и другим развитым странам, таким как Германия или Великобритания. Однако роста заработных плат почти не происходит.
С 2009 года почасовая оплата труда растёт низкими темпами (менее 3% ежегодно). В октябре этого года рост зарплаты в США увеличился лишь на 0,4%. В то же время в 2017 году стоимость услуг здравоохранения выросла на 4,6%, а в 2018-м и без того дорогое в США медобслуживание станет ещё дороже более чем на 5%. И хотя инфляция в США достаточно низкая (последние годы менее 2%) и цены растут медленно, существует множество других проблем, серьёзно осложняющих жизнь обычным людям.
«Есть закредитованность населения, проблемы с трудовым кодексом в США, где больничный идёт за счёт отпуска, проблемы с системой здравоохранения», — перечисляет RT вопросы, заставляющие американцев выступать за расширение социальных функций государства, научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН Сергей Кислицин. «Молодёжь не имеет перспектив, американская экономика находится в кризисе, реальные доходы американцев уменьшились на треть с начала глобального кризиса 2008 года», — добавляет Василий Колташов.
По данным того же исследования YouGov и Фонда памяти жертв коммунизма, в 2017 году семь из десяти американцев полагали, что лица с высокими доходами платят слишком мало и выступали за повышение налогов, восемь из десяти считали разделение на богатых и бедных «серьёзной проблемой», а 37% американцев выступали «за полное изменение экономической системы».
Новое разделение
«Американцы почувствовали необходимость в социальном государстве и под социализмом они понимают прежде всего социал-демократическую модель, где есть бесплатная медицина, бесплатное образование, где каждому гарантирована пенсия и никто не умирает с голоду, — отмечает Колташов. — Произошла грандиозная реабилитация идей социализма, которые начиная с 1930-х годов, наверное, никогда не были так востребованы в США, так понятны и популярны».
Под социалистическими лозунгами шли протесты Occupy Wall Street 2011 года и манифестации Fight for $15 («Борьба за 15 долларов») в 2015 году, когда американцы требовали введения минимальной почасовой зарплаты в $15. В 2015—2016 годах миллионы граждан США на демократических праймериз отдали свои голоса за Берни Сандерса, однако тот, по мнению Василия Колташова, «оказался не на высоте исторической задачи».
«Когда возник вопрос, куда вести Соединённые Штаты и как действовать, он пошёл на сделку с правыми демократами», — отмечает эксперт.
По словам Колташова, решение Сандерса призвать своих сторонников голосовать на президентских выборах 2016 года за Хиллари Клинтон было стратегической ошибкой, обусловленной тем, что «американские левые пока не понимают, как им вывести экономику США из кризиса и что делать».
«Именно поэтому левый социал-демократически настрой американцев привёл к победе Трампа, которого нельзя причислить к социалистам, но который может быть назван консерватором, зовущим США вернуться в 1950—60-е годы, когда всё в США было очень и очень хорошо», — подчёркивает политолог.
Выборы 2016 года показали, что в американском обществе действительно есть две партии, — отмечает Колташов. — Но это не республиканцы и демократы, а консерваторы-протекционисты, ставшие основой электората Трампа, и социал-демократы, голосовавшие за Сандерса.
«Эти две новые формы исторических настроений в обществе могут быть объединены по некоторым направлениям — таким, как протекционизм и решения по стимулированию экономики, повышение налогов для финансовых компаний и снижение налогов на работающих американцев», — подчёркивает эксперт.
По его оценке, главная проблема американской политической системы в том, что никого из этих людей не представляет ни Демократическая, ни Республиканская партия.
«2018 год покажет, произошла или произойдёт глубинная революция в Демократической партии и такая же глубинная революция в Республиканской партии, — утверждает политолог. — Трамп долгое время не проявлял активности в подборе кандидатов в конгресс, но сейчас активно готовит своих людей, чтобы трампистские кандидаты создали там большинство».
«Дело в том, достаточно ли созрело общество, чтобы провести аналогичные изменения в Демократической партии. Созрели ли сами партии, чтобы привести их в соответствие двум объективно имеющимся течениям в обществе?» — задаётся вопросом Колташов.
Американский историк рассказал о Гражданской войне в политике США
Демонтаж статуи генерала армии Конфедерации Роберта Эдварда Ли в Новом Орлеане, май 2017 года
«Кепка с лозунгом Трампа — все равно что свастика на лбу»
— В своей книге «Битвы Гражданской войны» вы пишете, что в «19 веке американцы сошли с ума и пошли войной друг на друга». Нет ли у вас ощущения, что сегодня снова идет война, но уже с памятниками тех времен?
— В нашей стране события того времени до сих пор воспринимаются достаточно эмоционально. Есть большое количество романтизма и мифотворчества в том, что касается истории конфедератов (южан). Это мешает реалистическому восприятию действительности, становится тяжело отстаивать позицию, даже имея на руках факты. Так, например, распространено мнение, что Юг не был побежден, «а просто устал сражаться».
Инициатива по установке монументов южанам и их идеализация исходит со стороны таких людей, которые обладают очень небольшим объемом фактических знаний. Поэтому, когда им задают вопрос, должен ли памятник генералу Роберту Эдварду Ли стоять на общественной земле, для этой категории людей это выглядит как атака на их личные ценности.
Таким было положение дел и сразу после окончания Гражданской войны. Нового в этом ничего нет. Но в последние годы риторика стала особенно воинственной и сделалась частью политической дискуссии. Как правило, те, кто разделяют эти взгляды (оставить памятник. — «Газета.Ru»), стоят на консервативном фланге американской политики. Те же, кто считают, что этих памятников быть не должно, относятся к левому либеральному флангу американской политики.
Главным образом подобная точка зрения распространена среди чернокожих американцев. Они не видят смысла увековечивать память людей, защищавших рабовладельцев.
— В чем вы как историк видите проблему памятников конфедератам?
— Рассуждать об этом — словно идти по минному полю. Я считаю, что тем, кто хочет убрать памятники, не стоит идти на конфронтацию со своими противниками. Нужно объяснять, почему монументы не должны находится на государственной земле, на земле национальных парков и почему государство не должно тратить средства на их содержание.
Когда эти памятники воздвигали, их ставили в южных штатах, где большинство населения было белым. После того как демографическая ситуация изменилась, представители чернокожего населения стали жаловаться, что их налоги идут на содержание этих памятников. Время, а также демографические изменения влияют на то, кого люди хотят видят героем.
Герои не живут вечно: были времена, когда в Америке стояли статуи короля Георга Третьего, но сейчас их нет.
— То есть можно говорить, что сейчас эти монументы уже не историческое наследие, а символы, вносящие раскол в общество?
— В те времена большинство памятников было поставлено без всякого злого умысла для сохранения памяти о тех, кого белые южане считали культовыми героями. Афроамериканцы возразить не могли. Но я не думаю, что была цель их унизить. При этом для кого-то они были символом пассивного сопротивления государству. Могу сказать, что северяне благородно отнеслись к поверженной стороне. Не думаю, что была еще какая-то страна, где побежденным разрешили воздвигнуть монументы своим героям.
Все эти монументы еще 10–15 лет назад не представляли собой какую-то проблему. Проблемой была демонстрация флага конфедератов, который стал ассоциироваться с движением расовой сегрегации. Этот флаг действительно мозолит глаза афроамериканцам, и его не нужно демонстрировать.
Во времена Гражданской войны это был боевой флаг, его не вешали на государственные здания. Позже конфедеративный флаг использовался ку-клукс-кланом, и поэтому он уже навсегда потерян — его стабильно ассоциируют с расизмом. Я думаю, что вопрос памятников стал естественным продолжением дискуссии о флаге.
— Недавно в нескольких штатах США с постаментов были сняты памятники генералу Роберту Ли. Каково ваше отношение к этой фигуре?
— Ли не был удовлетворен результатами войны, ему не нравилось окончание рабовладения, хотя сам он рабов не имел. В нем чувствовалась большая мощь, которая была заметна даже в поражении. И если бы он стал символом сопротивления государству, это могло бы принести немало вреда. Но он признал поражение и призвал своих сторонников согласиться с результатами войны, нравилось им это или нет. Ли предложил начать восстанавливать Юг и стать лояльными гражданами союза. И его надо помнить за хорошие свойства его характера, он был хорошим американцем.
Я считаю, что памятники конфедератам должны оставаться на месте. Вместо их сноса нужно, чтобы люди сегодняшнего дня воздвигли памятники своим героям.
Так, например, раньше в США не было ни одного парка или шоссе, названного в честь Мартина Лютера Кинга. Теперь таких сотни. Он герой не только для чернокожего населения, но и для всех американцев.
Правда, есть такие примеры, когда без переименования не обойтись. Во Флориде была школа, названная в честь Натана Бедфорда Фореста, командующего конницей конфедератов. Там сейчас много чернокожих ребят учится, а Форест перед войной торговал рабами, и было бы безумием заставлять детей ходить в школу, названную в честь работорговца. С его памятниками тоже надо что-то делать.
Мне нравится, как поступили в Будапеште: вместо того чтобы ломать статуи Ленина и Сталина, они их все свезли в один парк, который называется Парк памяти. Не все памятники в этом парке — скульптурные шедевры, но это знак того, что эта часть истории не забыта.
— Президента CША Трампа во время выборов поддерживали националистические ультраправые группы, использующие символику Конфедерации. Можно ли говорить, что поляризация американского общества на почве событий Гражданской войны усилилась после избрания Трампа?
— Наше общество было поляризовано на протяжении двух поколений, и сегодня мы все больше разобщены. Трамп ничего не сделал для того, чтобы как-то успокоить эти чувства. Президент — популист, и он апеллирует к низменным чувствам людей. Ему наплевать на политкорректность. Он привлекает к себе сообщества, которые раньше опасались открыто выражать свои мысли. Выборы Трампа в какой-то степени открыли дорогу людям, которые поклоняются флагу конфедератов.
Но Трамп ничего не знает о Гражданской войне, если судить по его твитам. Ему плевать на нее. Зато он знает, как обращаться к озлобленной аудитории и будоражить ее время от времени.
— Вы написали много книг об истории Гражданской войны в США. Чем была Гражданская война для американского общества?
— История американской демократии неразрывно связана с тем, что произошло во время Гражданской войны. Дискуссии об этом продолжаются. И поэтому американцы должны знать, что произошло тогда, чтобы понимать то, что происходит сейчас.
Самое главное в Гражданской войне — то, что проблемы, которые привели к ней, до сих пор живут в нас. Результаты войны поставили точку в тот период времени, но это не значит, что на все времена. До сих пор не существует закона, который бы гласил, что штат может покинуть союз. Были времена, когда Калифорния и Техас заявляли о таком желании.
— В России в преддверии столетия революции идет дискуссия о том, наступило ли примирение между красными и белыми. Насколько это похоже на дискуссию в США применительно к Гражданской войне?
— Если приезжаешь на Юг, то в обычных разговорах ты слышишь, что все это еще живо. Когда кто-то груб или надменен, его называют «янки». А если кто-то в Нью-Йорке или Пенсильвании ведет себя грубо или же демонстрирует хамское поведение, про него говорят «рэднэк» (буквально «человек с красной шеей, неотесанный простак. — «Газета.Ru»). До сих пор можно встретить людей на Юге, которые говорят, что янки сожгли плантации их предков, хотя никаких плантаций у них не было.
Что касается меня лично, то мой прапрадед воевал за конфедератов и был убит за два дня до того, как генерал Ли сдался. Я хотел бы думать, что я тогда бы не стал воевать за конфедератов, но я не стыжусь своих предков.
Рядовые солдаты с обеих сторон сражались не за политику. Юг подвергся атаке Севера, и большинство просто защищали свои дома. И хотя все они несли косвенную ответственность за рабовладение, даже если у них не было рабов, защита рабства не была их главной целью.
Южный крест разделяет США
— Ожидаете, что снос монументов южанам будет продолжаться?
— Я думаю, да. Вот недавно в Новом Орлеане убрали статую Джефферсона Дэвиса (президент конфедеративных штатов. — «Газета.Ru»), монумент генералу Ли. И я думаю, что это печальная история. Есть масса других вещей, о которых американцы должны спорить. Думаю, что, если они хотят убирать эти монументы, должны делать это через референдум, чтобы люди сами решали, что там устанавливать.
— Как в американских учебниках сегодня рассказывают об истории Гражданской войны?
— Многие годы в школах использовались учебники, написанные южанами. Это происходило потому, что школы в Техасе заказывали учебники в таких количествах, что цена на них падала и соседние штаты покупали именно их. Но главная проблема — это время, которое отводится на изучение истории США.
Когда я учился в школе лет пятьдесят назад, мы неделю проходили Гражданскую войну. Сегодня объем материала про американскую историю увеличился процентов на двадцать, но времени больше не стало. Многое зависит от учителя. Есть учителя на Юге, которые по-прежнему вдалбливают в голову правоту южан. Встречал я и учителей на Севере, который считают, что южане были злобными рабовладельцами, не понимая, что двигало этими людьми.
Загрузка...