Действительно ли викинги побывали в Америке до Колумба: Учёные предъявляют новые доказательства
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Две саги о хождении за океан
В восемнадцатом веке впервые были печатно опубликованы две обнаруженные записанные исландские саги. Одну назвали “Сага о гренландцах”, другую – “Сага об Эрике Рыжем”. Они были составлены века назад – по современным оценкам, в двенадцатом и тринадцатом столетии – но пересказывали в стихотворной форме простые устные семейные предания об ещё более давних событиях. Событиях где-то одиннадцатого века.
В обеих записях говорилось о походе викингов в страну Винланд (землю винограда) за самым последним после Гренландии морем. А после Гренландии, если плыть от Европы, была уже Северная Америка! Правда, не совсем ясно, почему её звали землёй винограда, ведь доплыть по описанию в сагах так викинги могли только до суровых северных американских берегов.
С другой стороны, можно точно так же задаваться вопросом, почему холодная, вечно покрытая льдами Гренландия называется Зелёной землёй. Вопрос случая – в момент, когда открыватель глядел на неё, склоны фиордов были как раз покрыты травой. Возможно, в Винланде какое-то растение случайно напомнило викингам виноград. Может быть, листьями, может быть, тем, что свисало плетями, а может, формой ягод.
Из саг известно, что несколько викингов погибло в новой земле, и что некоторое время европейцы прожили там, построив дом и держа при себе скот. Значит, какие-то следы пребывания должны были остаться. Кроме того, всегда есть вероятность, что скандинавы оставили следы в местном генофонде, и энтузиасты принялись извлекать настоящие или ложные свидетельства тому, что среди привезённых в Европу в качестве трофеев коренных американцев были светловолосые и светлокожие.
Попыток колонизировать новые берега было, в любом случае, три, последнюю возглавляла уже дочь Эрика Рыжего, и хоть от одной экспедиции что-то должно было остаться.
Рунический камень
В 1898 году американский фермер по имени Улоф Эман, этнический швед, заявил, что нашёл, выкорчевав тополь, покрытый знаками камень. Произошло это близ города Кенсингтон, в штате Миннесота. Эман посчитал, что видит перед собой какой-то “индейский альманах” – или заявил, что посчитал так. Размер камня составлял 76 сантиметров в длину, 40 в ширину и 15 в толщину.
Решив, что видят перед собой греческий алфавит, местные власти отослали камень специалисту по древнегреческому. Тот, однако, перенаправил плиту своему коллеге Олаусу Бреду, знатоку скандинавских письмён. Бред решил, что перед ним подделка, но всё же тщательно списал надписи и отправил копию лингвистам Скандинавии – пусть полюбопытствуют. Те согласились с версией о подделке.
Сам камень отправили обратно Эману, и тот просто использовал его как любую другую большую плиту – сделал приступку перед дверью, очень удобно! Чтобы знаки не смущали гостей, камень положили гладкой стороной кверху. Позже камень буквально откопали ещё раз и в ходе нескольких проверок признали его а) настоящим, б) подделкой. В общем, достоверным свидетельством присутствия викингов в Америке его считать нельзя.
Дома из Бухты Медуз
Бухта Медуз – посёлок в Канаде, на острове Ньюфаундленд. Впервые пришедшие сюда французы услышали об индейцах, что где-то рядом – доплыть можно – есть страна, в которой полно золота (что вызвало у французов энтузиазм в её поисках). Кроме золота, страна Сагеней, о которой говорили индейцы, была населена людьми с белой кожей и светлыми волосами. Французы прочесали все острова у побережья Канады, но таинственной страны не нашли. Тогда в честь неё – просто как в честь местной легенды – назвали город в провинции Квебек.
Уже в шестидесятых годах двадцатого века очередная экспедиция супругов Хельге и Энн Стайн Ингстад в поисках следов викингов обнаружила следы европейской кузницы в посёлке Бухта Медуз. Вокруг кузницы было восемь фундаментов, и в этом безымянном древнем поселении нашлись бронзовые застёжки и некоторые другие предметы. Все найденные артефакты уверенно можно было датировать одиннадцатым веком.
В 2012 году экспедиция Патрисии Сазерленд сумела обнаружить второе поселение викингов, за полярным кругом. В руинах обнаруженного археологами здания нашлись, например, точильные камни со следами бронзы – сплава, который жители Арктики никогда не использовали, в отличие от викингов.
Находка была не случайно. Сазерленд, посетив музей канадских культур в 1999 году, увидела среди прочих экспонатов два обрывка верёвки и обратила внимание на то, что они сплетены из ниток, а не сухожилий. Коренные канадцы не пряли, между тем, верёвки были древними и найдены на Баффиновой земле. Сазерленд проверила ещё несколько музеев, и нашла другие верёвки, а также деревянные линейки и точильные камни. Почти всё было найдено на Баффиновой земле, и Сазерленд организовала экспедицию. Повезло ей относительно быстро – внимательный поиск вывел археологов на остатки здания из камня и дёрна.
Надо сказать, что ряду коренных американцев с северного континента были известны подобные здания, так что находка могла не означать ничего. Но внутри зданий обнаружены были те самые камни со следами бронзы, типичная гренландская лопата из китового уса, остатки пряжи и… кусочки крысиных шкур. Последние были интересны тем, что принадлежали европейским, а не местным, крысам.
Третье поселение нашли уже в 2016 году – с помощью снимков со спутника. Американка Сара Паркак изучила множество снимков и вычислила наиболее перспективное место для новых раскопок – к югу от Бухты Медуз. На месте провели первичную разведку магнитометром и выявили присутствие большого количества железа, что очень обнадёживало. Уже первые раскопки дали куски оплавленной искусственно руды. Научный мир ждёт новых находок с места.
Контакты европейцев и американцев
Первый же контакт гренландцев и американцев был очень типичным для викингов: европейцы напали на девять людей в трёх каноэ, часть убили и часть угнали в рабство. Кое-кто сбежал, и к поселению викингов явились мстители. Так началась война между европейцами и американцами, из-за которой викингам пришлось, в конце концов, вернуться домой.
Однако вернулись они не с пустыми руками. Массовое генетическое исследование исландцев выявило присутствие среди них одиннадцати потомков одной и той же женщины родом из Старого Света. Кто-то из викингов привёз с собой захваченную в жёны американку или детей от неё. И неудивительно: в экспедициях викингов мужчин было куда больше, чем женщин. В таких случаях викинги всегда старались разжиться местными жёнами или наложницами.
Есть вероятность, что викинги захватили и принудили к сожительству куда больше женщин, но всех остальных кинули на американских берегах – и, возможно, беременных. В таком случае есть и вероятность, что дети этих американок родились, выжили и дали потомство. Но найти их следы возможно только при двух условиях. Во-первых, что американские потомки викингов не попали под геноцид коренного населения, которое устроили другие европейцы позже. Во-вторых, что будет проведено масштабное генетическое исследование жителей запада Канады и США из числа коренных народов.
Текст: Лилит Мазикина.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Как викинги открывали Америку за пять веков до Колумба
В скандинавских сказаниях (сагах) можно встретить упоминания о Гренландии и плодородной стране Винланд, которая располагалась ещё западнее. Специалисты считают, что Винланд — это современный Ньюфаундленд, а викинги — это первые выходцы из Европы, посетившие Америку. В истории открытия Америки викингами много тайн и загадок, но одно можно сказать наверняка — они точно там были задолго до Колумба.
Гуннбьёрн и Снэбьёрн
Вероятно, первым европейцем, увидевшим американские берега, стал человек по имени Гуннбьёрн. Он плыл из Норвегии в Исландию, однако штормом судно отнесло сильно к западу. И эта неприятность помогла ему увидеть новую землю. Её стали именовать Гуннбьёрновыми островами. Локализовать это место на данный момент не удалось, но, очевидно, что это некий архипелаг, расположенный чуть восточнее Гренландии. Что касается даты данного события, то разные исторические источники называют разные цифры в диапазоне от 876 до 933 года.
Гуннбьёрну и его соратникам увидеть один из островов, относящихся к Северной Америке, «помог» шторм
По маршруту Гуннбьёрна в 978 году путешествие на запад с берегов Исландии предпринял Снэбьёрн Боров. Этот смелый викинг уже примерно знал, где именно располагаются Гуннбьёрновы острова. И ему удалось достичь цели — со своими соратниками он высадился на одном из этих островов и решил зазимовать там. Впрочем, вскоре здесь произошла ссора из-за денег, и в результате Снэбьёрн был убит.
Часть команды впоследствии всё же вернулась в Исландию. О путешествии Снэбьёрна даже была сложена сага, однако текст её, к сожалению, не сохранился до наших дней.
Стоит обратить внимание на то, что Снэбьёрн и Гуннбьёрн видели острова, относящиеся к Северной Америке, но не сам материк. Сам материк всё-таки был открыт несколько позднее.
Эйрик Рыжий, доплывший до Гренландии
Большую роль в истории открытия викингами Америки сыграл такой человек, как Эйрик Рыжий. Сам он не смог побывать на неведомом материке, но зато основал поселение в Гренландии — острове, который, между прочим, тоже географически относится к Северной Америке. Да и вообще Эйрик Рыжий сделал многое, чтобы дальнейшие путешествия в западном направлении стали реальными.
Портрет Эйрика Рыжего
Эйрик появился на свет в 950 году на территории Норвегии, его отцом являлся Торвальд Асвальдсон. Во времена владычества короля Харальда Прекрасноволосого Торвальда и всю его семью изгнали из страны. Он обосновался в Исландии — этот остров уже давно был известен викингам.
В Исландии Эйрик жил до 982 года. Он явно обладал буйным нравом и однажды убил соседа, отказавшегося возвращать взятую в аренду лодку. За это Эйрика приговорили к изгнанию сроком на три года. Захватив с собой семью и принадлежащую ему скотину, он поплыл на неведомый запад (а другого выхода у него по факту не было). Он хотел достигнуть земли, которая в ясные дни была видна с самых высоких горных вершин западной Исландии. Эта земля находилась в более чем 250 километрах от исландского побережья.
Большим препятствием на пути Эйрика стали плавающие ледяные глыбы. Они помешали ему продвинуться к берегу, судну пришлось сделать большой крюк — обогнуть южную оконечность острова. Высадиться Эйрик и его спутники смогли лишь в местечке вблизи современного гренландского города Какорток. За три долгих года Эйрик не повстречал в этих местах ни одного туземца. А ведь он предпринял несколько вылазок вдоль побережья и даже доплывал до острова Диско, который расположен на значительном расстоянии от самой южной точки Гренландии.
В 986 году, когда срок наказания подошёл к концу, Эйрик Рыжий возвратился в Исландию. Здесь он стал уговаривать исландских викингов переселиться на открытые им земли. Именно он назвал остров Гренландией, что означает «Зеленая земля».
Набрав людей, Эйрик Рыжий вновь отправился в сторону Гренландии, под его предводительством было 25 кораблей. Впрочем, только четырнадцать из них действительно доплыли до места назначения. С этих кораблей на остров сошло примерно 350 человек — они и стали основателями первого нормандского поселения в Гренландии.
Викинги высаживаются на сушу, чтобы основать поселение в Гренландии (в те времена там было гораздо теплей)
Интересно, что многие сведения из древних скандинавских саг (речь идёт о «Саге об Эйрике Рыжем» и «Саге о гренландцах») об этом поселении были подтверждены проведённым совсем недавно радиоуглеродным исследованием археологических артефактов, обнаруженных близ гренландского городка Нарсарсуака.
Лейф Эрикссон и его легендарное путешествие
Когда викинги уже обосновались в Гренландии, туда из Исландии отправился торговец Бьярни Херьюльфссон. У него была вполне конкретная цель — он хотел проведать отца, переселившегося на «зелёную землю» вместе с Эйриком Рыжим. Но драккар Херьюльфссона сбился с курса, попав в шторм и по воле случая оказался около восточных берегов Америки — это было в конце лета 985 или 986 года. Бьярни по каким-то причинам не пожелал перезимовать в этих местах, которые якобы были богаты лесными массивами. Он предпочёл всё-таки доплыть до Гренландии. Оказавшись в месте назначения, он поведал о своём приключении Лейфу Эрикссону — сыну Эйрика Рыжего. Лейф с интересом выслушал необычный рассказ и выкупил у Бьярни его корабль. И приблизительно в 1000 году Лейф Эрикссон на судне Бьярни (этот факт, кстати, свидетельствуют о серьёзных проблемах у гренландских викингов с древесиной — деревьев на острове действительно было мало) с командой из нескольких десятков человек и отправился на запад.
Интересно, что в 999 году, незадолго перед плаванием к западным землям, Лейф осуществил деловую экспедицию в Норвегию. И в Норвегии Лейф был крещён Олафом Трюггвасоном, тогдашним норвежским королём. Вдобавок ко всему Лейф на обратном пути взял в Гренландию священника, который начал крестить местных поселенцев. В христианство обратилась мать Лейфа и другие гренландцы, но отец, Эйрик Рыжий, предпочёл не отказываться от язычества.
Статуя Лейфа Эрикссона с крестом перед церковью Халлгримура в Исландии
В ходе путешествия Лейфа на запад были открыты регионы Америки, принадлежащие сегодня Канаде. Первая земля, появившаяся перед взорами викингов, была почти вся каменистая, с возвышающимися в отдалении горами. Лейф назвал её Хеллуланд («страна больших камней»). Сегодня учёные, как правило, ассоциируют её с Баффиновой землёй. Следующий берег, открывшийся мореплавателям, выглядел более дружелюбно. Здесь были равнины, покрытые деревьями, и песочные пляжи, тянущиеся вдоль береговой линии. Это место назвали Маркланд («граничная земля») — скорее всего, это полуостров Лабрадор. Впоследствии на Маркланд гренландские викинги ещё как минимум раз приплывали для добычи древесины для кораблей. Получается, что именно Лейф Эрикссон в 1000 году (символичная дата) первым увидел материковую часть Северной Америки.
Картина художника Кристиана Крога «Лейф Эрикссон открывает Америку»
От Марклэнда мореплаватели двинулись дальше на юг и долгое время держались этого направления, пока не достигли поистине плодородных земель. Здесь был такой достаток, что, как пишется в саге, скот не нуждался в прикормке зимой. На новых территориях были чистые реки и озёра, рыба (в частности, лосось) водилась в большом достатке. Кроме того, зимой здесь не бывало длинных ночей и сильных холодов.
Викинги на новом неведомом материке
На этой земле викинги решили перезимовать, создав два небольших поселения. Новой земле дали название «Винланд» — вероятнее всего, это был остров Ньюфаундленд. Лейф Эрикссон провёл в Винланде зиму, а затем возвратился в Гренландию, привезя с собой ценные грузы — виноград и древесину.
Другие походы в Винланд
По возвращении из путешествия Лейф передал корабль родному брату Торвальду, который тоже пожелал увидеть Винланд. Однако экспедиция Торвальда оказалась крайне неудачной: норманны столкнулись со «скрелингами» (по-видимому, так скандинавы назвали туземцев — алконгинов или эскимосов), и в этом столкновении Торвальда убили.
Так могла выглядеть условная встреча викингов со «скрелингами»
Торстейн, ещё один сын Эйрика Рыжего, захотел найти тело своего брата и на судне Лейфа вышел в открытое море. Вместе с Торстейном и его супругой Гудрид на корабле было 20 человек. Сильный шторм нарушил планы викингов — им не суждено было доплыть до Винланда, они остановились на зиму в Западном норманнском поселении в Гренландии, где значительная часть команды, включая Торстейна, умерла от неких болезней.
Очередное путешествие к Винланду осуществил богатый норвежец Торфинн Карлсефни. Он отчалил от гренландского берега в 1004 или 1005 году на трёх суднах со 160 людьми на борту. Вместе с Торфинном в это путешествие отправилась и его новая жена — Гудрид, вдова Торстейна, вернувшаяся к тому времени из Западного гренландского поселения. Торфинн благополучно достиг Винланда. А осенью Гудрид родила Торфинну мальчика Снорри — это был первый викинг, родившийся в Америке. На протяжении примерно трёх лет Торфинн и его спутники проводили исследования неведомых земель. Причём для каждой зимовки им приходилось искать новое место — из-за нападений всё тех же «скрелингов». В конечном счёте Торфинн принял решение возвратиться в Гренландию. Известно, что из Винланда он привёз двух пленников-«скрелингов».
Статуя Торфинна Карлсефни в Филадельфии (США)
Ещё одно путешествие в Винланд была предпринято двумя исландцами Хельги и Финнбоги в 1010-ых или в 1020-ых годах. С ними отправилась в дальний путь и сестра Лейфа — Фрейдис. Но и у этих мореплавателей основать колонию на богатых природными ресурсами землях не получилось. В общем, все попытки викингов закрепиться на новом континенте закончились провалом.
Откуда появилось название «Винланд»
Винланд можно перевести как «страна винограда». И такое название порождает целый ряд теорий и гипотез. Например, есть исследователи, которые считают, что Лейф и его команда высадились на территории современных Штатов, на юге Массачусетса. Там проблем с диким виноградом нет и не было никогда.
Но оппоненты этих исследователей считают данную гипотезу несостоятельной. Эрикссон был превосходным мореплавателем, знающим своё дело. Он уже сделал ряд важных открытий, и вряд ли стал бы продвигаться дальше на юг, подвергая себя и своих соратников большому риску.
У происхождения слова «Винланд» существуют и иные объяснения. Есть мнение, что Лейф дал земле другое наименование, но на каком-то этапе оно исказилось и в искажённом виде было занесено в древние хроники.
Нельзя исключать и того, что Винланд — просто красивое «рекламное» название, не слишком соответствующее действительности. Мол, таким способом Лейф добивался, чтобы сюда прибыло как можно больше викингов.
Кроме того, существует версия, что, возможно, под «виноградом» имелись в виду черника и крыжовник, которых много на Ньюфаундленде. Из этих ягод теоретически тоже можно готовить вино.
Современная карта, на которой отмечено вероятное расположение Винланда, а также Хеллуланда и Маркланда
Есть также специалисты, считающие что в те годы виноград действительно рос в Ньюфаундленде, так как тогда там был более мягкий климат. Дело в том, что описываемые события происходили в период так называемого средневекового климатического оптимума (это период с X по XIV века), когда океанские воды на севере Атлантики были на 1° C теплее, чем сейчас
Археологические находки в посёлке Л’Анс-о-Медоуз
Реальные доказательства существования поселений древних викингов в Америке нашёл первым знаменитый норвежский путешественник Хельге Ингстад. В двадцатых годах двадцатого века Ингстад, тогда ещё достаточно молодой мужчина, внезапно бросил адвокатскую практику и, вдохновившись древними сагами, отправился на поиски следов таинственного Винланда. На эти поиски у него ушло несколько десятилетий. За это время норвежец успел поохотиться на диких зверей в Канаде, побыть губернатором Земли Эйрика Рыжего в Гренландии и губернатором Шпицбергена. Кроме того, в пятидесятых годах он организовал этнографическую экспедицию в Аляску. Ингстад искал наследие викингов в разных местах — от Гудзонова пролива на севере до Лонг-Айленда на юге.
Хельге Инстад потратил много лет на поиски следов викингов
Лишь в 1960 году мечта целеустремлённого норвежца, не желающего сдаваться, сбылась. В северной части Ньюфаундленда, у рыбацкой деревушки Л’Анс-о-Медоуз ему посчастливилось обнаружить следы средневекового поселения. Международная археологическая группа в течение нескольких лет осуществляла там раскопки, и в 1964 году учёные пришли к закономерному выводу: на Ньюфаундленде действительно в XI столетии жили скандинавы.
Если говорить конкретней, найдено было восемь землянок и одна кузница. Как считают учёные, на Ньюфаундленде проживало не больше ста викингов, которые через несколько лет уплыли с острова. Бронзовые застёжки, заклёпки из железа и иные важные предметы, найденные здесь, были представлены выставке в Вашингтоне. Эта выставка вызвала большой ажиотаж.
Реконструкция землянок викингов на острове Ньюфаундленд
Колония скандинавов в Гренландии просуществовала намного дольше — приблизительно пять веков. Но из-за ухудшения климата, связанного с окончанием климатического оптимума, а также из-за других факторов, она тоже полностью исчезла примерно в начале XVI века. А ведь еще в XIII веке, в период расцвета, викингов в этой колонии было около пяти тысяч.
От колонии викингов в Гренландии сегодня практически ничего не осталось
Потомки индейцев в Исландии
Есть ещё одно неоспоримое свидетельство о пребывании викингов в Америке задолго до Колумба. В 2010 году в современной Исландии проводились генетические исследования, и их результаты оказались неожиданными. Выяснилось, что среди жителей Исландии есть потомки североамериканских индейцев.
Получается, что в начале XI века на территории Исландии жила женщина, рождённая в одном из индейских североамериканских племён. Как она попала на остров, неизвестно, вероятнее всего, была привезена в качестве пленницы. Но можно утверждать наверняка, что в Исландии она родила одного или нескольких детей.
Документальный фильм «Викинги. Сага о новых землях»
В Америке нашли третье поселение викингов
Новый скандинавский памятник обнаружили с помощью спутниковых снимков.
Исландские саги рассказывают о том, как на рубеже X и XI веков скандинавы достигли Нового Света. Материальные свидетельства их путешествия нашли только в 1960 году, когда в северной части острова Ньюфаундленд было открыто поселение викингов Л’Анс-о-Медоуз. С тех пор больше 60 лет археологи искали в Северной Америке другие следы присутствия скандинавов. Много раз специалисты объявляли, что поиски увенчались успехом, но впоследствии эти сообщения так и не подтверждались.
Почему поселения викингов так сложно найти? Во-первых, их вряд ли было много (хотя и больше одного). Во-вторых, даже находки, относящиеся к скандинавской культуре, сами по себе не всегда доказывают наличие поселения. Например, в городе Бруклин (штат Мэн) обнаружили серебряную скандинавскую монету XI века, однако других следов присутствия «гостей» из Северной Европы там не нашли. Вероятно, монету принесли сюда не они, а индейцы, торговавшие с викингами.
Поэтому так важны долговременные раскопки. Именно продолжительные исследования позволили обнаружить второе поселение викингов в Северной Америке. О его открытии в прошлом году объявила Патрисия Сазерленд (Patricia Sutherland), адъюнкт-профессор Мемориального университета Ньюфаундленда и научный сотрудник Абердинского университета в Шотландии. Второй посёлок находится в Долине Тэнфилд, на Баффиновой Земле (Арктическая Канада). О том, что там жили викинги, говорит множество находок: останки крыс из Старого Света; лопата из китового уса, похожая на такой же инструмент из Гренландии; камни, обработанные в европейской строительной традиции; каменные постройки, очень похожие на гренландские дома скандинавов. Но главными доказательствами стали верёвки и точильные камни. Верёвки были сплетены из волокон, тогда как местные охотники делали их из сухожилий. На точильных камнях сохранились микроскопические металлические следы от изделий из медных сплавов, в то время как коренное население металлургии не знало.
Новое поселение скандинавов нашли с помощью анализа спутниковых снимков с высоким разрешением. Изучая эти фотографии, Сара Паркак (Sarah Parcak), доцент кафедры антропологии в Университете штата Алабама в Бирмингеме, нашла сотни мест, на которых могут быть памятники. Участок на юго-западном побережье Ньюфаундленда, примерно в 500 километрах от «первого» поселения викингов Л’Анс-о-Медоуз, оказался наиболее перспективным. Это место получило имя Пойнт Рози (Point Rosee).
На снимке Пойнт Рози просматривалось тёмное пятно с какими-то прямоугольными структурами. Как же определили, что это скандинавское поселение? Сначала археологи обследовали памятник с помощью магнитометра: он измеряет магнитное поле и отмечает аномалии – объекты, чьи магнитные свойства отличаются от окружающей среды. Как правило, магнитометр способен определить положение предметов, побывавших в огне (сгоревшие постройки, остатки печей и горнов), а также следы кузнечного и металлургического производства. Магниторазведка на Пойнт Рози показала присутствие большого количества железа. Исследователи заложили небольшие раскопы, в которых обнаружили остатки стен из дёрна, скопления золы, куски руды со следами огня (болотное железо), а также крупный валун, растрескавшийся от огня. Эти находки – безусловный признак существования металлургии (как мы уже говорили, местному населению она была неизвестна).
Но, может быть, перед нами памятник совсем другого времени? Чтобы исключить такую возможность, археологи использовали радиоуглеродный метод. Он позволяет определить возраст предметов из органических материалов по содержанию радиоактивных изотопов углерода. Результаты анализа указали на скандинавскую эпоху. Кроме того, во время раскопок археологи не обнаружили никаких объектов, которые можно было датировать более поздним временем или которые можно было бы отнести к другой культуре.
«Памятник будто кричит: “Раскопайте меня!”», – говорит Сара Паркак. Археологи планируют внять призыву летом 2016 года. Между тем далеко не все специалисты разделяют оптимизм Сары Паркак, что неудивительно: если присутствие викингов в Пойнт Рози удастся доказать, это будет только третье их поселение в Америке, найденное за 50 лет поиска.
Скандинавия: Мифы и реальность, часть первая
Успех стран Скандинавии является предметом зависти для многих левых и левоцентристских политиков, на Скандинавию молятся многие интеллектуалы, селебритис и сочувствующая им публика. Брюс Спрингстин во время своего визита в Париж заявил, что он мечтает о том, чтобы в США была принята модель государства всеобщего благосостояния (“welfare state”), подобная шведской. Известный музыкант далеко не одинок в своих мечтаниях. Сторонники социал-демократических идей рассматривают эти страны как успешные примеры государств с высоким налогообложением и щедрыми социальными выплатами. Эти чаяния часто разделяет широкая публика, рассматривая эти страны как идеал, причём зачастую симпатии к нордической модели социал-демократии можно услышать даже от тех, кто не считает себя сторонником социал-демократии и левых идей в принципе.
Этот восторг не является беспочвенным. Скандинавские страны являются успешными, даже уникально успешными. Высокий уровень жизни, низкий уровень преступности, высокая продолжительность жизни и относительно равное распределение доходов. Различные международные рейтинги регулярно включают страны Скандинавии в список одних из лучших, если не лучших мест для жизни. К примеру, в “Better life index” от ОЭСР Швеция, Норвегия, Дания, Исландия и Финляндия занимают 2, 3, 5, 9 и 10 места соответственно. Или, например, в Mothers’ Index Rankings, где сравниваются экономические условия для детей и матерей, первые пять мест занимают Норвегия, Финляндия, Дания, Швеция и Исландия.
Если не задумываться о причинах подобного положения, то ответ на вопрос стоит ли адаптировать нордическую экономическую модель в других странах становится очевидным. Скандинавские страны, в частности Швеция, имеют огромное государство всеобщего благосостояния и крайне успешны. Часто это выдаётся за доказательство того, что политика “третьего пути” между социализмом и капитализмом прекрасно работает, и что другие страны могли бы достичь подобного успеха в случае изменения своей экономической политики на манер Скандинавии. Однако, если внимательно изучить историю и общество Скандинавии, этот аргумент не выдерживает критики.
Прежде всего, надо понять по каким причинам Скандинавия является уникальной, и эта причина отнюдь не в раздутом “welfare state”, в котором на самом деле нет ничего уникального. Скандинавские страны отличаются гомогенным населением, высокими уровнями социального доверия, общественного участия и сплочённости, культурой индивидуальной ответственности и сильной рабочей этикой. Все они предшествовали появлению welfare state. Эти социальные институты, в частности, сыграли важную роль в быстром экономическом росте Дании, Швеции и Норвегии, которые из бедного аграрного захолустья превратились в одни из самых богатых стран мира. Сильная рабочая этика и высокий уровень социального доверия позволили поднять налоги и щедро раздавать деньги, позволяя не опасаться за злоупотребления и прочие нежелательные эффекты. Важно понимать, что накопление социального капитала — это очень долгий процесс, но это работает и в другую сторону — должно было пройти достаточно большое количество времени, чтобы эффект разложения социального капитала благодаря щедрым подачкам со стороны государства начал себя проявлять. Даже в таких хорошо функционирующих обществах, как скандинавские страны, проблемы “культуры зависимости” и высоких налогов, подрывающих любые инициативы, начинают проявляться в долгосрочной перспективе, но об этом чуть ниже.
Как так получилось, что у скандинавских стран наличествуют сильный акцент на индивидуальную ответственность и мощный социальный капитал? Религия, климат и история сыграли в этом свою роль. Можно вспомнить пресловутую “протестантскую рабочую этику”, однако она является не единственным фактором. Согласно шведскому экономисту Ассару Линдбеку, шведским земледельцам было крайне сложно выжить в агрессивной среде холодного климата без упорной работы. Из этой необходимости развилась культура с сильным фокусом на упорный труд и индивидуальную ответственность. Однако, Скандинавия уникальна не только своим холодным климатом, но и тем, что большую часть истории среди населения большую часть составляли независимые крестьяне, в то время как в остальной Европе доминировала феодальная система, где крестьяне не владели землёй. За исключением Дании, феодализм вместе с крепостным правом не получили особого распространения в Скандинавии. Таким образом, тяжелая работа была не только необходимостью для выживания, но и получала позволять награду за свои труды из-за повсеместного владения землёй. Также в Скандинавии развился высокий уровень социальной сплоченности, что позволило иметь самый высокий уровень доверия в мире.
Социальный капитал является весьма важным фактором. К примеру, высокий уровень социального доверия повышает экономический рост и снижает напряженность в обществе. Мы можем понять, что простое расширение правительственных расходов не ведёт к благополучию на подобие того, что мы видим в Скандинавии, взглянув на простые примеры. Правительственные расходы составляют 51.2% ВВП в Швеции и 51.9% в Греции. При всём при этом, Греция является аутсайдером Европы, находящимся в глубоком экономическом кризисе. У Италии этот показатель составляет 49.8%, во Франции – 56.1%. Хоть эти страны по-прежнему являются развитыми, состояние их экономик далеко от благополучного, и общий результат по-прежнему не может сравниться со странами Скандинавии. Ещё одно сравнение – гос. расходы составляют 43.9% ВВП Норвегии, в/на Украине – 45.6%. Как видим, простая накачка бюджета деньгами не приводит к магическому превращению страны в Скандинавию. Если мы что и можем выучить из истории скандинавского общества так это то, что вещь, широко определяемая как “культура”, весьма важна. Исследования подтверждают этот тезис – к примеру, страны с более высоким уровнем доверия могут увеличивать гос. сектор с меньшим уроном для экономики. Скандинавия в этом плане является действительно уникальной – накопленный ею социальный капитал позволил сначала продемонстрировать феноменальный экономический рост (естественно, социальный капитал НЕ является единственным фактором), а затем и внедрить концепцию “welfare state” с гораздо меньшим уроном для экономики. Впрочем, законы экономики всегда берут свои, и это помогло лишь отложить неизбежное.
Вопреки сложившемуся за последние десятилетия мнению, на протяжении большей части современной истории Швеция поддерживала благоприятную обстановку для бизнеса. Единственным исключением стал период 1970-95, который характеризовался наиболее обширной политикой “welfare state” и заигрыванием с попытками построить рыночный социализм. Как и полагается, данный период характеризуется экономической стагнацией, в частности экономического роста и создания рабочих мест. С 1950 население Швеции увеличилось с 7 до 9 миллионов, однако за это время было создано практически ноль (!) рабочих мест в частном секторе. История других скандинавских стран в этом плане примерно такая же.
Это правда, что Скандинавия поддерживает высокий уровень жизни, несмотря на высокий уровень налогообложения, однако это вовсе не означает, что высокие налоги не вредят экономике. Существуют многочисленные исследования, показывающие, что высокие налоги вредят экономическому росту. Однако скандинавские страны,за исключением периода, упомянутого выше, сочетали политику свободы бизнеса и свободы торговли с высокими налогами, что позволяло смягчить снижение. Надо понимать, что при прочих равных факторах экономический рост в системе с высокими налогами всегда будет ниже, чем в системе с более низкими. Так, согласно исследованию Европейского ЦБ, увеличение налогообложения на 1% ВВП в долгосрочной перспективе снижает ВВП на душу населения на 0.5-1%. Подобных исследований много, но самое интересное – это исследование от датских экономистов, которые говорят о неэффективности модели с высокими налогами, считая более разумной модель с низкими налогами, приводя в пример США. Иными словами, да, Скандинавия — богатый регион, но они могли бы быть ещё богаче, не будь у них высоких налогов.
Впрочем, частично разворот от “welfare state” уже произошёл — Финляндия, Норвегия и Швеция провели значительные экономические реформы, включая либерализацию торговли, снижение налогового бремени, частичную приватизацию пенсионной системы и предоставление социальных услуг частными компаниями, а в Дании даже либерализовали рынок труда. В некоторых аспектах реформы зашли настолько далеко, что даже могут превзойти американскую систему. Например, в Швеции были введены школьные ваучеры. Уровень государственных расходов в Швеции был значительно сокращён – с более 70% ВВП в начале 90ых до 51-53% в 2000ых. В Норвегии – с 56% до 45%.
Но как вообще сложилось так, что скандинавские страны являются одними из самых развитых на планете?
Согласно общераспространённому мнению, скандинавские страны, вопреки всем экономическим законам, имея огромные социальные расходы, высокие налоги и высокую степень вмешательства в экономику, умудряются процветать. Бывший премьер-министр Швеции Ханс Йоран Перрсон даже сравнил экономику своей страны со шмелём: “С его невероятно тяжелым телом и небольшими крыльями он не должен быть способен летать – но он может”. Более того, залог экономического процветания этих стран предписывается мудрой социал-демократической политике. Однако ничего таинственного в развитии скандинавских стран нет. Фундамент процветания был заложен ещё во времена, характеризуемые наличием свободной рыночной экономики, низкими налогами и ограниченным вмешательством государства в экономику.
Ещё в 1943 году ирландский экономист Джеймс Бедди в своём исследовании задавался вопросом – почему Дания богаче, чем Ирландия? Средний доход в Дании был на 50% больше, но естественные условия были не в её пользу – по факторам вроде средней температуры, числу солнечных дней, плодородности земли и наличию полезных ископаемых Дания явно проигрывала Ирландии. Ответом явно не мог быть welfare state – в то время данная концепция находилась лишь в зачаточной стадии. В своей работе Бедди пишет: “Дания не только меньше, чем Ирландия, но и её климат менее благоприятный, её почвы в среднем легче и беднее, у неё нет угля для производства электроэнергии или водных ресурсов, чтобы компенсировать его отсутствие, у неё нет железной руды или других металлов, которые служат базисом для индустриализации. Однако, при всём при этом, при сравнении с Ирландией, в Дании больше население, в ней производится больше сельхоз продукции, у неё больше промышленность, больший объём международной торговли, более высокие доходы населения, а государственный долг, напротив, меньше.” Бедди приходит к выводу, что главная причина успеха Дании – это отличная от Ирландии экономическая система, которая куда больше полагалась на рыночные силы.
Более чем через полвека профессор экономической истории Кевин О’Рурк развил его работу. Согласно его работе, успех Дании заключался в нескольких факторах. Дания имела гомогенную культуру вкупе с политической стабильностью, в то время как Ирландия была культурно и политически разделена. Кроме всего прочего, Дания имела высокий уровень социального доверия и социального капитала (опять же). Дания также намного раньше перешла к системе частного землевладения, а датские фермеры, в отличие от ирландских, почти всегда имели доступ к кредитованию. В другой своей работе О’Рурк рассматривал проблему технологического отставания Ирландии на примере молочной индустрии (на тот момент она одной из ключевых для обеих стран):
“Технологические новшества распространяются в Дании намного быстрее чем в Ирландии, несмотря на тот факт, что обе страны являются крупными производителями молочной продукции, обе расположены в северо-западной Европе и продают свою продукцию на одном и том же рынке (Великобритании). Права частной собственности и социальный капитал сыграли ключевую роль в распространении новых технологий: недостаток социально-политической сплоченности, неопределенность с правами собственности и культурные факторы помогают объяснить причины [технологического] отставания Ирландии от Дании в этот период”.
Пример Дании отлично показывает, что свободная рыночная экономика и уникальная скандинавская культура вместе представляют собой прекрасное сочетание. Уже в конце 19го века Дания процветала – в ней конкурировали как и большие фирмы, так и небольшие ремесленные производства и кооперативы. К 1900 году Дания была одной из самых богатых стран в Европе, опережая страны вроде Франции и Германии.
Её ближайший северный сосед, Швеция, однако, была страной поздней индустриализации. Что крайне иронично, мало какая страна настолько ярко продемонстрировала феноменальный экономический рост после принятия рыночной экономики. До 1870ых Швеция была крайне бедной аграрной страной, огромное число её жителей иммигрировало в США. По мере того, как аграрное общество постепенно трансформировалось в промышленное капиталистическое, страна становилась богаче. В Швеции были крайне низкий уровень налогообложения, низкий уровень вмешательства в экономику и благоприятствующие развитию факторы – уже вышеупомянутый социальный капитал, большое число высокообразованных инженеров и предпринимателей, что дало невероятный результат. За период 1870-1936 Швеция была самой быстрорастущей развитой страной в мире, и этот феноменальный рост продолжался вплоть до 1970ых. К 1970 Швеция стала самой богатой страной Западной Европы после Швейцарии. Если в 1870 ВВП на душу населения Швеции был на 57% ниже британского, то в 1970 уже на 21% выше. За это “золотое столетие” были основаны знаменитые шведские компании вроде Volvo, IKEA, Tetra Pak, Alfa Laval, H&M и Ericsson.
Тем не менее, после наступления социал-демократической эры, рост существенно замедлился. Если за период 1870-1936 Швеция была первой среди развитых стран по экономическому росту, то за период 1936-2008 лишь 13 из 28. Надо понимать, однако, что трансформация происходила медленно. С условного начала господства социал-демократов в 1936, в течение десятилетий Швеция по-прежнему оставалась страной с довольно свободной экономикой, и лишь к 1970ым уровень правительственных расходов и налогообложения начал более-менее значительно обгонять остальные развитые страны.
У Дании случилась похожая история. С 1870 по 1924 имела 6ое место среди развитых стран по темпам экономического развития. Однако, за период с 1924 по 2008 уже лишь шестнадцатое. Как и в Швеции, датские социал-демократы изначально занимали прагматичную позицию и достаточно медленно принимали свою политику. Переход к модели высокого налогообложения случился в 70ых, и именно с 70ых Дания начала вместе с Швецией отставать от других развитых стран по темпам экономического роста.
В 1955 году уровень налогообложения в Швеции, Дании, Финляндии и Норвегии составлял 24%, 23%, 27% и 28% ВВП соответственно. Для сравнения – в Британии он тогда составлял 30%. В 1965 разница почти исчезла – в Швеции уровень налогообложения составил 31% ВВП, в Дании, Норвегии и Финляндии – 30%, в Британии – 29%. Как видим, ничего уникального в фискальной политике скандинавских стран вплоть до 1970ых не было. Тем не менее, несмотря на меньший объём социальных программ и скромный уровень налогообложения, скандинавские страны сумели стать образцово-показательными странами Европы.
Тем не менее, в 1960ые, наряду с популяризацией радикальных социалистических идей в Европе, скандинавские социал-демократические партии, прежде характеризовавшиеся прагматическим подходом к политике, радикально сдвинулись влево. Наибольшим образом это проявилось в Швеции, где была выработана так называемая концепция “третьего пути”. Основная идея состояла в том, чтобы заменить рыночную экономику на нечто более близкое к плановой экономике. Однако, новая модель, полагавшаяся на сильное вмешательство государства в экономику, оказалась полным провалом, так как она попросту не могла обеспечить устойчивое экономическое развитие. Швеция не смогла избежать суровой реальности экономических законов. Но об этом в следующей части.
Что, если бы викинги колонизировали Америку
Ни для кого не секрет, что первым из европейцев в Америке побывал вовсе не Колумб. Викинги добрались туда примерно на 500 лет раньше.
Могло ли такое быть?
Нет. Мало что в Средние века ценилось так, как земля. Именно в ее поисках десятки племен пришли в Европу из Азии в III-VII веках нашей эры. Именно за ней охотились короли, феодалы и простолюдины на протяжении веков и тысячелетий. Викинги не были исключением. Они искали не просто землю, а землю лучше той, что у них уже была. С лучшим климатом, с лучшими природными условиями, более плодородную. Будь у них плодородная земля, не было бы набегов на Англию, Францию, Германию, Италию и Византию. Исландия с Фарерами остались бы не открытыми до эпохи спутников. Но именно поиски новых земель привели викингов в Исландию и Гренландию. Последнюю «открыл» для заселения Эрик Рыжий, которого, видимо, изгнали из Исландии.
Его сыновья Лейф Эрикссон и Торвальд Эрикссон были первыми европейцами, побывавшими в Америке. Ходили в ту ее часть, которая была ближе. Лейф исследовал современную Канаду. Он и его спутники посетили Баффинову Землю, Лабрадор и Ньюфаундленд. Торвальд побывал южнее. Основанная им колония находилась, судя по всему, немногим севернее нынешнего Нью-Йорка. Викинги там не задержались. Поселение, заложенное Торвальом, — единственная колония викингов на новом континенте.
Высадка викингов в Америке
Местным жителям не повезло. Их атаковали воинственные индейцы. Торвальд погиб, а тема была закрыта раз и навсегда. Викинги больше не вернулись в Америку несмотря на обилие плодородных и совершенно незаселенных земель. Им было не до неведомого континента на западе. Викинги поняли, что нашли очень большую землю, но также быстро поняли, что эта большая земля им не по зубам. Факт их пребывания в Америке доказан разными науками, в том числе и генетикой. В 2010-м в Исландии были исследованы останки женщины, жившей в начале второго тысячелетия нашей эры. Генетики пришли к выводу, что эта женщина была индианкой. Ее привезли в Исландию из Америки, видимо, силком.
Чуть позже, когда исследование было продолжено, оказалось, что несколько десятков живущих ныне исландцев — ее потомки. То есть, в их жилах течет индейская кровь. Более четких доказательств не придумаешь. Судя по всему, внуки Эрик Рыжего пытались добраться на тот неведомый континент, но не нашли желающих. Все-так, куда сподручнее воевать в густонаселенной Европе, чем создавать что-то свое по ту сторону океана. И это, помните, весьма неплохие земли. На Лабрадоре холодно, но Нью-Йорк сильно южнее. Климат отличный, земля плодородная, воевать за нее нужно только с индейцами. Вот только ресурсов для этой войны не нашлось. Желающих оказалось немного, а малыми силами с воинственными племенами Америки тягаться было трудно. Нет стимула. Того, что был у испанцев в XVI-м веке. Те смекнули, что на новом континенте полно ресурсов, за счет которых можно обогатиться. У викингов не было ни времени, ни сил на разведку этих ресурсов.
Теперь представим себе, все-таки, что викинги сумели обосноваться в Америке, а их поселения наладили регулярные связи с Европой. Есть морские сообщения, а в колонии пребывают новые поселенцы. Чтобы закрепиться в Америке нужно было бы много людей. Вопрос, где их взять? Но, допустим, что люди эти пребывали бы в эти поселения и из других европейских государств. Это была бы такая лазейка. Плохи твои дела дома, беги за океан. Собственно, именно так все и было, только уже в XVI-XVII-м веках. Европейцы бежали в Новый Свет не от хорошей жизни. Но здесь можно было чувствовать себя относительно свободным. Похожую картину мы могли бы наблюдать при условии, что викинги закрепились бы в Америке. Многие европейцы из Франции, Германии, Англии, Шотландии искали бы способ попасть туда, чтобы стать свободными. При наличии регулярных морских связей это не так тяжело. Ведь многие крепостные бежали в города, где действовало правило года и дня. Если ты прожил за городскими стенами на сутки больше года, то феодал, которому ты принадлежал, терял права на тебя. Побег за океан мог бы стать альтернативой.
Только американские поселения стали бы частью европейской жизни, со всеми ее правилами. Так, глядишь, и возникло бы рано или поздно королевство Америка. А это совершенно иная парадигма развития. Америка с феодализмом, рыцарями, замками и, конечно, кровавыми войнами с индейцами. Войны были бы более равными. Без огнестрельного оружия с индейцами так просто не справишься. Можно, конечно, напугать их конницей, но технически силы были бы примерно равны. И кто победил бы в такой войне, мы не знаем. А развитие городов Европы, наверняка, замедлилось бы. Да и не только городов. Народу стало бы меньше. Изгнали какого-нибудь лорда из Англии, а он махнул в Америку.
Л’Анс о Медоуз — именно здесь, предположительно, находилось первое поселение викингов в Америке. Ньюфаундленд, Канада
Так, возможно, и центр жизни перенесся бы туда. Сильно раньше, чем это случилось в реальности. Если дать волю воображению, можно даже представить себе запустелую Европу, которая убежала в Америку. Только надо помнить, что в Америке было бы все тоже самое. Не другая жизнь, как в XVII-м веке, а феодализм по всем правилам, как в XII-м. Да и церковь обосновалась бы тут очень основательно, что, несомненно, привело бы к крестовым походам против индейцев язычников. Что интересно, хоть и совершенно умозрительно.
Теперь представим себе викингов, покоривших то, что в XVI-м веке покоряли испанцы. Это никак не могло бы произойти сразу. Потребовалось бы время. Причем много времени. До ацтеков, майя и инков викинги добрались бы только через века. Те населяли слишком удаленные от первоначальных колоний скандинавов места. Но пойдем дальше. Допустим, викингам удалось бы покорить северную, центральную Америку и Южную Америку, установив тут свою власть. Все золото и серебро с рудников Мексики, Боливии и Перу оказались бы в их распоряжении. А это колоссальное усиление той державы, которая бы их получила. Другой вопрос, что все это надо как-то защищать. Испания с этим не справилась. Но викингам, приди они на это хозяйство на 200−300 лет раньше, было бы проще.
Завоевание Теночтитлана Кортесом
Во-первых, не сильных конкурентов, таких как Англия с Голландией. Во-вторых, флот у них первоклассный и быстроходный. Зато, нет централизованного государства, а потому вопрос, кто бы получил сливки — наиболее интригующий в этой истории. Норвегия ли, Дания ли? Или, может быть, ставшие независимыми государства викингов в Америке. Но одно из них получило бы серьезные козыри в лице золота и серебря в неограниченных количествах. С учетом того, что викинги, подобно испанцам, не стали бы депортировать самую экономически продуктивную часть своего населения, начался бы бурный расцвет этого государства. Как знать, возможно, Леонардо, Рафаэль и Микеланджело уехали бы творить именно туда.
«Изображать тупого иностранца и вести себя как дома»
Секрет датского счастья, или как выжить в Скандинавии: версия Майкла Бута
Скандинавский дизайн, скандинавская кухня, скандинавский уют (так называемый хюгге), скандинавская литература, скандинавские сериалы, наконец, — общеизвестны и вызывают интерес, зависть и уважение у представителей разных народов и культур. Однако не может не настораживать тот факт, что большинство почитателей скандинавского образа жизни и мысли все же мечтают о домике на Средиземноморье. Это неслучайно, считает английский журналист Майкл Бут. Его жена — датчанка, поэтому он прожил в скандинавских странах больше десяти лет. За это время он пришел к выводу, что в мире слишком идеализируют эти страны. Бут решил написать честную, лишенную стереотипов книгу о датчанах, шведах, финнах, норвежцах и исландцах, объяснив, почему скандинавские страны стали такими успешными в экономическом и социальном отношении. Книга называется «Почти идеальные люди». На русском языке она вскоре выйдет в издательстве «Эксмо». «Лента.ру» публикует фрагмент текста.
Аксель Нильсен родился в 1899 году в сонном североютландском городке Нюкебинг в семье кузнеца. Из болезненного и ранимого ребенка он вырос в хилого и малорослого молодого человека. Получив зачатки знаний в местной школе, семнадцатилетний Аксель ушел в море на шхуне, направлявшейся к Ньюфаундленду.
Это был первый из его многочисленных побегов от реальности, которые Аксель совершал всю свою жизнь. Следующий случился спустя несколько недель — после перехода через Атлантический океан он сбежал на другое судно. В это время в мире бушевала война, и привычка Нильсена что-то писать в своем дневнике по ночам, его странный акцент и ломаный английский выглядели подозрительно. Товарищи по команде стали подозревать в нем германского шпиона. Он снова бежал, на сей раз домой, устроившись матросом на корабль, идущий в Испанию.
В родном Нюкебинге Нильсену были не слишком рады. Недовольство родителей его уходом из дома только усилилось, когда они узнали о побеге с корабля. Но североамериканские похождения в конечном итоге определили его призвание. После множества отказов двадцатичетырехлетнему Нильсену удалось опубликовать беллетризованную версию своих приключений под названием «Лабрадорские истории». В честь родной местности своей матери-норвежки Аксель взял себе псевдоним Сандемусе. За этой книгой последовали многие другие, причудливо сочетающие художественный вымысел, фактический материал и философские рассуждения в манере, которую критика сравнивала с произведениями Джозефа Конрада.
В жизни Сандемусе было еще много побегов. В 1930 году он с женой и тремя детьми переехал в Норвегию из-за финансовых проблем (в частности, он продал права на следующую книгу одновременно двум издателям). Во время Второй мировой войны он снова бежал, на этот раз в Швецию, из-за своих связей с норвежским Сопротивлением. Правда, эти связи ограничивались периодическими попойками в компании настоящих партизан. Но именно собутыльники убедили писателя уехать, опасаясь, что он не сможет держать язык за зубами. Вернувшись в Норвегию в 1945 году, Сандемусе оставил жену и детей ради другой женщины, родившей ему двойню.
Судя по всему, аморальный фантазер Сандемусе был неприятным человеком. Один из его сыновей обвинял отца в педофилии, инцесте, жестоком обращении с животными и двоеженстве. Позже список обвинений пополнило подозрение в убийстве норвежца. Недавно я обратил внимание на портрет Сандемусе, украшающий хвост «Боинга-737» авиакомпании Norwegian Air. Не самое подходящее лицо компании, скажем прямо.
В наши дни Сандемусе читают мало, если не считать небольшого фрагмента романа «Беглец пересекает свой след», опубликованного в 1933 году. Действие книги происходит в вымышленном городке Янте, в котором нетрудно узнать Нюкебинг. Вызвавший острую полемику роман сатирически описывает жизнь датской провинции с ее мелочностью, завистливостью, кривотолками, лицемерием и невежеством. Особенно сильно возмутились в Нюкебинге — прототипами убогих духом персонажей послужили многие его жители.
Фрагмент «Беглеца», который стал для датчан и исчерпывающей характеристикой, и приговором, представляет собой набор правил для жителей Янте. Законы Янте — своего рода датские Десять Заповедей, ставшие хрестоматийными для всей Северной Европы.
Любому человеку, планирующему переезд в Скандинавию, будет полезно с ними ознакомиться.
Не думай, что ты что-то собой представляешь.
Не думай, что ты так же хорош, как мы.
Не думай, что ты мудрее нас.
Не воображай, что ты лучше нас.
Не думай, что ты знаешь больше, чем мы.
Не думай, что ты значительнее нас.
Не думай, что ты для чего-то годишься.
Не смейся над нами.
Не думай, что кому-то есть до тебя дело.
Не думай, что ты можешь чему-то нас научить.
Биография автора, казалось бы, дает основания считать эти правила всего лишь фантазией психологически неуравновешенного человека. Но, по правде говоря, Сандемусе попал в точку, и не только в отношении датчан. Законы Янте вполне узнаваемы среди норвежцев, а в Швеции, как мы увидим дальше, их влияние на общество еще сильнее.
Если заговорить о Законах Янте с современным датчанином, то он только тяжело вздохнет. Вам объяснят, что этого давно нет, что сатира Сандемусе неактуальна и лишь напоминает о временах, когда большую часть населения Дании составляли крестьяне. Даже королева Маргарет осудила их в новогоднем поздравлении нации в 1980-х. Сегодняшние датчане гордятся своими достижениями и радуются за тех, кому сопутствует жизненный успех.
Но спустя пару минут вам приведут примеры из жизни «друзей» и «родственников», пострадавших от тирании Законов Янте «там, в провинции». С вами согласятся, что этот затхлый социальный конформизм, возможно, встречается где-то в дальних уголках страны, но уж никак не в Копенгагене. Датская столица — глобальный город. Ее жители со всеми своими социальными медиа, реалити-ТВ и американизированным потребительством — яркие индивидуалисты.
Мой опыт говорит, что в той или иной степени Законы Янте действуют в Дании повсеместно, хотя они менее заметны в столичной суете. От людей, уехавших из Ютландии, я слышал, что эти нормы до сих пор лежат в основе привычек и поступков. Недавно на званом ужине я сидел рядом с дамой, которая рассказывала, какой удушающей показалась ей атмосфера родного города. «На западном побережье неодобрительно относятся к любому, кто хоть немного выходит за рамки или демонстрирует малейшие амбиции, — говорила она. — Это не нравится людям. Все знают, чем ты занимаешься, и у каждого есть мнение, чем тебе на самом деле нужно заниматься. Мне пришлось спасаться. Я уехала в Копенгаген, как только смогла, и редко приезжаю обратно. Наверное, так часто бывает с родным городом, но особенно остро это чувствуют люди из Ютландии».
А как насчет самого Нюкебинга? Какие признаки Законов Янте обнаружатся, если посетить их родину? Так ли Нюкебинг Морс (если называть его полным именем) убог и мелочен, каким вывел его Сандемусе? Действительно ли его жители подавляют в себе мечты и надежды, одергивают друг друга и не позволяют себе думать, «будто что-то собой представляют»?
Въезжая в Нюкебинг, я был к этому готов. Первая мысль посетила меня при пересечении городской черты: может быть, на действие Законов Янте указывает уже само название города? «Морс» добавлено к нему, чтобы отличать от других датских Нюкебингов. Но почему бы им просто не считать себя главным Нюкебингом, а остальные пусть сами придумывают, чем им отличаться? Я запарковал машину на берегу пролива Лим-фьорд и решил немного прогуляться перед встречей, назначенной в библиотеке.
На первый взгляд центральная улица Нюкебинга выглядела так же, как любая другая центральная улица в датской провинции. Здесь был книжный/сувенирный магазин с поздравительными открытками на вращающемся стенде при входе, несколько магазинов не очень дорогой мужской одежды (с обычными темными джинсами, поло и пиджаками на трех пуговицах, которые служат датчанам униформой на все случаи жизни), парикмахерской, табачной и винной лавкой, пивной и аптекой. Все типично для небольшого городка.
Нечто любопытное я обнаружил только на пути обратно, когда снова разглядывал названия магазинчиков. Мое сердце пело! Названия! Они были удивительно скучными, чуть ли не нарочито обыденными или, как выражаются датчане, tilbageholdende — сдержанными, лишенными малейшего намека на рекламу или бренд.
Парикмахерская так и называлась — «Парикмахерская». Пивная называлась «Пивная». Магазинчик, торгующий одеждой и обувью, привлекал внимание прохожих броским названием «Одежда и обувь», а книжный магазин был Bog Handler, то есть «Книготорговлей». Один из торговцев, очевидно оскорбленный беспардонной саморекламой соседей, назвал свою лавку просто «№ 16», а другой, явно опасаясь обвинений в гордыне, решил именоваться Shoppen, то есть «Магазин». Нельзя сказать, что этим доблестным представителям торговли не хватало маркетинговых навыков, — наоборот, они дерзко отвергали общепринятые представления об умении показать товар лицом.
Только один магазин осмелился выделиться из толпы и возвестил о том, что у его владельца есть имя и он смеет отличаться от всей остальной розницы в Нюкебинге. Он назывался «Туфли от Беттины».
«Поосторожнее, Беттина. В этих местах не любят подобный выпендреж», — мысленно заметил я.
В библиотеке я спросил председателя Общества Акселя Сандемусе Бента Дюпона, считает ли он, что Законы Янте по-прежнему проявляются в Нюкебинге или в датском обществе в целом.
«Нет, что вы, они были актуальны для времен, о которых писал Сандемусе, но никак не сегодня, — ответил Дюпон, похожий в своих круглых очках на учителя-пенсионера. — Законы Янте, когда все друг друга сдерживают установкой «Не думай, что ты что-то собой представляешь» — эти законы мертвы. Единственное место, где они все еще живы, — датские СМИ. Возьмите, к примеру, Билле Аугуста (оскароноcного датского кинорежиссера). Когда он делает неудачный фильм и получает плохие отзывы, он всегда говорит: «О, это Законы Янте!» Если уж на то пошло, сегодня у нас один позитивный Закон Янте — «Ты обязан думать, что ты что-то собой представляешь».
Я молча показал ему фотоснимки, сделанные на центральной улице Нюкебинга. Дюпон просматривал их, и по его лицу постепенно расползалась улыбка, пока он не захохотал в голос — к моему огромному облегчению. «Я понял вашу мысль. Да, здесь есть элемент взаимного сдерживания», — сказал он.
Будем справедливы к Дюпону: большинство датчан тоже считает, что Законы Янте устарели. Я ощущал их влияние острее, когда только начал посещать Данию много лет назад, возможно потому, что был молод, амбициозен и несколько заносчив. Тогда я еще не понимал тайного кода датчан, чья внешняя схожесть с британцами скрывала, как я вскоре выяснил, множество глубоких различий. Со временем я, наверное, еще и отдалился от датчан Янтевского толка, но до сих пор иногда натыкаюсь на них, когда выхожу за пределы своего круга общения.
Обычно мою попытку объяснить, чем я зарабатываю на жизнь, встречают замешательством на грани легкого недоумения. Да, по работе мне случалось путешествовать, ночевать в вызывающе роскошных местах, есть потрясающие лакомства и ездить на дорогих машинах. Но в разговорах с малознакомыми датчанами я стараюсь не упоминать об этом. Это лишь смущает и раздражает их.
Вот несколько недавних примеров действия Законов Янте во всей их красе. Один мой приятель купил новый «Мерседес» и некоторое время был вынужден терпеть шуточку своего брата: «А кто у нас такси вызывал?» (Копенгагенские такси используют аналогичную модель.) Жена другого приятеля отказалась от покупки совсем недорогого дома из-за того, что в нем был скромный бассейн — его сочли ненужным излишеством.
Моя знакомая журналистка Аннегрете Расмуссен недавно спровоцировала дискуссию о Законах Янте, она написала, как приехала на родину из Вашингтона, где она живет постоянно, и стала рассказывать знакомым о школьных успехах сына. «Чтобы взять быка за рога, я сказала: «Он отлично учится. Он лучший ученик в классе». За столом воцарилось гробовое молчание». Как датчанке ей следовало бы подумать об этом раньше, но она только тут поняла, что нарушила правила. «Если бы я сказала, что он лучше других в ролевых играх или в рисовании, все было бы нормально. Но хвастаться академическими успехами категорически неприемлемо».
«Законы Янте — примерно то же, что и закон всемирного тяготения, — уверяла меня редактор газеты и антрополог Анна Кнудсен. — Они повсюду, особенно в сельских общинах, а ведь раньше (во времена Сандемусе) в Дании были одни крестьяне. С установлением демократического строя в 1849 году эти законы стали государственной идеологией, а затем обрели вторую жизнь при социал-демократах. Все это передается от поколения к поколению через пропаганду и школьную систему». «Но знаете, зависть — это не самое главное. Главное — приятие: мы готовы принимать тебя, только если ты такой же. Так поступают крестьяне», — добавила она.
Чтобы посмотреть, действуют ли Законы Янте сегодня, я заглянул в газету. И тут же обнаружил репортаж о наследнике шведской империи Tetra Pak Хансе Раусинге, который влип в историю с наркотиками. Огромный заголовок злорадно гласил: «Его не спасли его миллиарды». Другая статья рассказывала о банкротстве экстравагантного датского бизнесмена, который пачками скупал роскошные машины и заграничные виллы и рассказывал об этом в СМИ. Теперь исходящая жаждой праведной мести статья тщательно описывала роскошь, от которой ему придется отказаться: «Три года назад он гордо рассказывал нашей газете о своих Bugatti и Lamborghini и о том, что он собирается покупать Porsche. А сейчас у него ни копейки». Все газеты мира любят смаковать громкие провалы, но датские, похоже, особенно.
Пути Законов Янте неисповедимы. Некоторые датчане от них освобождены: самое яркое исключение — королевская семья (к которой мы еще вернемся). Но к успешным творческим людям они обычно применимы, хотя чаще всего эти выходцы из порядочных буржуазных или рабочих семей старательно демонстрируют, что успех их не изменил. Актеры и режиссеры обязаны выражать свое презрение к суете вокруг красной дорожки и подчеркивать, что они, как и все, отовариваются в Netto и самолично меняют детям подгузники.
Признание успеха или обогащения на иных поприщах дается датчанам труднее. Шеф ресторана Noma Рене Редзепи рассказывал мне, что соотечественники плевали ему вслед и предлагали «убираться восвояси» (его отец — македонец) после того, как по датскому телевидению показали документальный фильм о его ресторане. Noma, как известно, несколько лет подряд занимал первое место среди ресторанов мира. Но датская пресса раздраженно отреагировала на революционную Новую Скандинавскую кухню Noma, обозвав работников ресторана «пожирателями тюленей». В самом деле, кто дал им право вторгаться на территорию классической датской еды? А еще датчане не одобряют богатство своих звезд спорта и испытывают смешанные чувства по отношению к популярным исполнителям.
Я часто задумывался, как работали Законы Янте до Сандемусе. Ведь он всего лишь описал нравы, которые существовали и раньше. Профессор Ричард Уилкинсон говорил мне, что люди из более или менее равноправных сообществ стараются не показывать себя в выгодном свете. Возможно, это и есть источник Законов Янте: датчане презрительно относятся к тем, кто выделяется на общем фоне, поскольку высоко ценят равенство. «В доисторические времена в племенах охотников-собирателей все были равны, — говорил Уилкинсон. — Тех, кто претендовал на лидерство, подвергали осмеянию, издевкам или изгнанию. Существуют так называемые стратегии контрдоминирования, обеспечивающие максимальное равенство».
А может быть, причина — в наследии лютеранства? Хотя датчане посещают церкви только на Рождество, свадьбу или крестины, христианство по-прежнему играет важную роль в их мировоззрении и поведении. В отличие от Швеции церковь в Дании не отделена от государства, а Закон Божий снова стал обязательным школьным предметом после нескольких лет факультативного преподавания.
Возможно, поэтому упорная работа ради обогащения и демонстрации успехов вызывают неодобрение. В Дании акулы капитализма и капитаны бизнеса не служат образцами для подражания. Покойного нефтяного и транспортного магната Арнольда Мерск Маккинни Меллера — возможно, самого богатого датчанина некоролевского происхождения — уважали, но не любили. А ведь Меллер разумно избегал ненужной демонстрации своего богатства. Если верить PR-департаменту компании Maersk, он придерживался строгой трудовой дисциплины, в возрасте за восемьдесят присутствовал на всех совещаниях, обедал принесенными из дому бутербродами и каждый день поднимался в свой кабинет пешком. Наверное, все это наряду с щедрыми пожертвованиями на общественные нужды (например, он профинансировал строительство копенгагенского оперного театра) помогало ему избегать критики со стороны соотечественников.
Как быть с Законами Янте приезжему? Как не наступить на их мины-ловушки и не задеть мины-растяжки? Есть два возможных подхода. Первый — изображать тупого иностранца и вести себя как дома. Второй — скромно опускать глаза и обещать исправиться.
Независимо от выбранного подхода, для спокойной жизни среди датчан надо помнить о существовании Законов Янте.
Загрузка...