Континентальные шельфы как нефтеносные провинции

МОРСКАЯ ДОБЫЧА НЕФТИ

УГЛЕВОДОРОДНОЕ СЫРЬЕ НА ШЕЛЬФЕ

Понятие и структура континентального шельфа

Динамичное развитие и индустриализация современного общества неизбежно приводит к интенсивному росту потребления углеводородного сырья во всех сферах жизнедеятельности человека. Между тем, в большинстве нефтегазоносных районов материковой части ресурсы нефти истощены и возможность дальнейшей разработки месторождений требует применения дорогостоящих методов интенсификации добычи, что является целесообразным лишь при достаточно высокой рыночной стоимости углеводородных ресурсов.

Учитывая доминирующее влияние углеводородного сырья на развитие государства за последние десятилетия в развитых странах резко повысился интерес к проблеме освоения ресурсов нефти и газа континентального шельфа.

– морское дно и недра подводных районов, простирающихся за пределы территориальных вод государства, имеющего выход к водам мирового океана, на всем протяжении естественного продолжения сухопутной территории государства до внешней границы подводной окраины материка или на расстоянии 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориальных вод государства, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние. В случаях, когда подводная окраина материка простирается более, чем на 200 морских миль от исходных линий, то внешняя граница континентального шельфа проходит не далее 350 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориальных вод госуларства, или не далее 100 морских миль от 2500-метровой изобаты.

Поверхность Мирового океана составляет 71% поверхности Земного шара, из них 7% приходятся на континентальный шельф, в котором содержатся значительные потенциальные запасы углеводородного сырья. Материковая отмель, называемая континентальным шельфом, в геологическом и топографическом отношении представляет собой продолжение суши в сторону моря. Эта зона расположена вокруг континента и измеряется от мелководья до глубины, на которой резко увеличивается уклон дна. Граница перехода – кромка континентального шельфа находится в среднем на глубине 200 м. Однако ее значения могут достигать более 400 или менее 130 м. Встречаются случаи, когда по протяженности зоны глубины расположения кромки слишком различны и имеют величины, намного превышающие типичные для шельфа. Такие участки называют “бордерлендом”.

Профиль континентального шельфа в обзем виде можно представить следующим образом: за береговой линией 1 расположен шельф 2, кромка 3 которого переходит в континентальный склон 4, резко спускающийся вглубь моря. В среднем начинается он со 120 м и может продолжаться до 200 – 3000 м. Его крутизна в основном составляет 5°, максимальная – 30° (у восточного побережья о. Шри Ланка). За подножием склона 5 находится область отложения осадочных пород, называемая континентальным подъемом 6, уклон которого меньше, чем склона 4. Далее располагается самая глубоководная равнинная часть моря 7.

В результате ислледований континентального шельфа установлено, что его ширина составляет от 0 до 160 км, соответсвтенно срднее значение ширины составляет 80 км, среднее значение глубины кромки по всей поверхности земного шара порядка 120 м, а средний уклон в интервале от 1,5 до 2,0 м на 1 км удаления шельфа от берега континента.

Теория развития континентального шельфа констатирует, что 18 – 20 тысяч лет назад в материковых ледниках содержалось большее количество воды,чем в настоящее время, поэтому уровень мирового океана был значительно ниже его текущего состояния. Современный континентальный шельф в те времена был частью материков. В дальнейшем в результате таяния льдов, и как следствие, повышения уровня моря, он оказался под водой. В теории генезиса континентального шельфа известны следующие теории формирования шельфа:

• ранние представления – шельфы – это террассы, образованными в результате волновой эрозии;
• более поздние представления – шельфы – это продукт отложения осадочных пород.

Однако данные исследований грунтов шельфа не согласуются полностью с этими представлениями. Возможно, что в одних районах шельф образовывался в результате эрозии, а в других – благодаря отложению осадочных пород. Можно также предположить, что и оба эти фактора одновременно влияли на его происхождение.

Разведка и разработка континентального шельфа

Поисково-разведочные работы на нилачие углеводородных месторождений в прибрежных районах Мирового океана, на регулярной основе проводимые с конца прошлого века, наглядно свидетельствуют, что недра континентального шельфа обладают большими запасами нефти и природного газа.

К началу 80-х годов XX века поиски нефти и газа в районах континентального шельфа проводили подавляющее большинство из 120 стран, имеющих выход к морю, причем около 50 стран уже разрабатывали нефтяные и газовые месторождения. Доля добычи нефти из морских месторождений во всем мире составила 21%, или 631 млн. т, и более 15%, или 300 млрд. м 3 , газа.

К концу 90-х годов XX века поиски нефти и газа в районах континентального шельфа проводили подавляющее большинство из 120 стран, имеющих выход к морю, причем около 55 стран уже разрабатывали нефтяные и газовые месторождения. Доля добычи нефти из морских месторождений во всем мире составила 26%, или 680 млн. т, и более 18%, или 340 млрд. м 3 , газа.

Крупными районами морской добычи нефти и газа являются Мексиканский залив, озеро Маракайбо (Венесуэла), Северное море и Персидский залив, на долю которых приходится 75% добычи нефти и 85% газа. Уже в конце прошлого века число морских добывающих скважин в мире превышало 100 тыс., нефть которыми извлекается с глубин более 300 м. Разведочное бурение ведется от 1200 м в Мексиканском заливе и до 1615 м на о. Ньюфаундленд (побережье Канады).

Глубокое поисково-разведочное бурение в акваториях ведется:

• на мелководье – с искусственных островов;
• при глубинах моря до 100 м – самоподъемными плавучими буровыми установками (ПБУ);
• при глубинах моря до 300-600 м – полупогружными плавучими буровыми установками (ППБУ);
• на больших глубинах – с плавучих буровых судов.

Парк буровых установок неуклонно растет, о чем наглядно свидетельствуют данные педставленные в таблице ниже:

Начиная с 1980 г. за рубежом бурят в среднем 3500 – 4000 морских скважин в год, из которых 500 – 600 относятся к разведочным, а остальные – к эксплуатационным. Поисково-разведочные работы ведутся на всех широтах и наиболее активно в Северном и Баренцевом морях, присахалинском шельфе. Это обусловлено большими перспективами нефтегазоносности этих крупных осадочных бассейнов, а также научно-техническими достижениями в области проектирования и строительства морских платформ.

Быстрые темпы развития нефтегазодобывающей промышленности в районе Северного моря позволили таким странам, как Великобритания и Норвегия, не только отказаться от импорта, но и экспортировать значительные количества нефти и газа в другие страны.

Разведочные работы на нефть и газ проводятся также во многих районах шельфа Европы. Для стран Европы представляет интерес открытие подводных продолжений крупных газовых месторождений, таких, как Гронинген (Нидерланды), и месторождение, приуроченное к долине реки По (Италия).

Благодаря успешной морской разведке прирост запасов нефти и газа в странах Западной Африки и некоторых странах на побережье Персидского залива и юге Аравийского полуострова на 35-50% обеспечивается за счет морских месторождений. Бурение у побережья Западной Африки ведется в основном в Нигерии и Габоне.

Таким образом, в настоящее время за рубежом основными районами морского бурения продолжают оставаться Северное море, Азиатская часть шельфовой зоны Тихого океана и Мексиканский залив (США ).

Осуществляется также разведка на нефть и газ во многих районах шельфовых зон Европы, Азии, Австралии, а также на территории континентального шельфа нашей страны.

Освоение морских нефтегазовых месторождений потребует совместных усилий компаний и государства

Мировые углеводородные ресурсы морского шельфа оцениваются в 450 млрд тонн нефтяного эквивалента. Такая цифра прозвучала на проходившем в октябре в Санкт-Петербурге Международном форуме по освоению ресурсов нефти и газа Российской Арктики и континентального шельфа. Примерно треть из них приходится на российскую арктическую зону, освоением которой сейчас озаботилось правительство. Залог успеха — в кооперации, уверены в отрасли.

Говорят, что океанское дно изучено хуже, чем поверхность Марса. Что уж говорить о том, что находится под ним. Если говорить о России, относительно хорошо разведаны недра в акватории Каспийского и Балтийского морей, хуже — Черного и Азовского. В Арктике и на Тихом океане уровень исследованности неоднороден и не превышает 30%.

Месторождения ЛУКОЙЛа на Каспии — идеальная площадка для отработки технологий искусственного интеллекта. Это не только один из самых крупных активов компании, но и самый технологичный. Месторождения Северо-Каспийской провинции лучше всех оборудованы датчиками, работающими в режиме онлайн, накопленные и вновь поступающие данные дают надежную базу для построения математических моделей.

Обустройство морских нефтегазовых месторождений не допускает ошибок и предъявляет повышенные требования к объему и качеству геологоразведочных работ, не говоря уже о таких специфических факторах риска, как ледовая и штормовая обстановка, глубина моря и сезонность, из-за которой полноценное снабжение возможно лишь в навигационный период. Поэтому, хотя в море добывается, по разным оценкам, от 30% до 35% общего объема углеводородов, проекты по добыче нефти и газа на морском шельфе по-прежнему считаются рискованными инвестициями.

Чтобы стимулировать компании вкладывать средства в освоение морских месторождений, правительство разработало закон о налоговых льготах для проектов Арктической зоны и планирует расширить круг инвесторов, допущенных к работе на шельфе Северного Ледовитого океана, за счет частных компаний (сейчас это могут делать только государственные корпорации).

Пионером в освоении морских месторождений углеводородов в России сегодня можно назвать ПАО «ЛУКОЙЛ». Компания с 1995 года ведет работы в акваториях Балтийского и Каспийского морей, с начала 2000-х — в Арктическом бассейне. ЛУКОЙЛ лидирует среди российских компаний по числу построенных объектов морской нефтегазодобычи. С 2004 года созданы 14 платформ, в том числе уникальный нефтеналивной терминал «Варандей», внесенный в Книгу рекордов Гиннесса как самый северный постоянно действующий терминал в мире.

ЛУКОЙЛ завершил строительство первой скважины на третьей очереди месторождения им. В. Филановского в Каспийском море. Бурение осуществлялось на блок-кондукторе с самоподъемной плавучей буровой установки «Нептун»

Фото: ПАО “ЛУКОЙЛ”

Первым морским нефтегазовым объектом в России стала морская ледостойкая стационарная платформа на месторождении Кравцовское (D6) в акватории Балтийского моря. Промышленная разработка месторождения началась в 2004 году. Для этого ООО «ЛУКОЙЛ-Калининградморнефть» были построены две морские платформы: добывающая и жилая. С сушей платформу соединяет подводный трубопровод длиной 47 км. По нему пластовая продукция транспортируется на нефтесборный пункт «Романово», где доводится до товарной кондиции. Газ используется для технологических нужд, а подготовленная нефть перекачивается на комплексный нефтяной терминал «Ижевский» по береговому подземному трубопроводу (31,6 км), откуда танкерами направляется на экспорт.

Уже тогда на объекте был реализован принцип «нулевого сброса» (вывоз всех промышленных и бытовых отходов на берег для переработки и утилизации). Этот принцип первоначально был утвержден Хельсинкской комиссией по защите морской среды Балтийского моря в качестве обязательного для всех компаний, добывающих углеводороды в акватории Балтики. Сейчас «нулевой сброс» является стандартом для всех морских нефтегазовых объектов ЛУКОЙЛа.

В 2009 году появилась первая концепция комплексного освоения нефтегазовых ресурсов Балтийского моря, соединившая в себе оценку развития региона в целом. В период 2014–2016 годов проводились геологоразведочные работы, в результате которых открыты месторождения D6-южное, D41 и D33.

Добыча нефти на месторождении D41 началась в 2019 году. Разработка ведется с береговой кустовой площадки горизонтальными скважинами длиной порядка 8 км. В 2023 году планируется начать эксплуатационное бурение на D33 — наиболее значимом месторождении Балтийского бассейна. В состав проекта входят 15 интеллектуальных скважин, добывающая платформа типа блок-кондуктор с применением элементов безлюдных и цифровых технологий и управлением с центрального поста на НСП «Романово», подводные и береговые трубопроводы. Энергоснабжение предполагается осуществлять с берега по подводным кабельным линиям.

Накопленный опыт работы на море позволил ЛУКОЙЛу стать первой российской компанией, получившей квалификационный допуск для работы на континентальном шельфе Норвегии в качестве компании-оператора.

В 1995 году в России появилась Государственная программа по изучению Каспийского шельфа. Лицензию на изучение российского сектора дна Каспийского моря в рамках программы получило предприятие «ЛУКОЙЛ-Морнефтегаз». На основе результатов сейсморазведочных работ был выявлен ряд перспективных на нефть и газ структур. Так была обнаружена Северо-Каспийская нефтегазовая провинция.

В 1999 году на Каспии началось поисково-разведочное бурение, и уже в 2000 году было открыто месторождение им. Ю. Корчагина, в 2001-м — им. В. Грайфера (ранее Ракушечное). В 2005 году нефтяники нашли месторождение им. В. Филановского, а также другие залежи. Всего в границах российской акватории Каспия открыто девять месторождений.

Освоение новой провинции потребовало строительства обширной инфраструктуры. Первым начали осваивать месторождение им. Ю. Корчагина. Были построены две платформы (жилая и добывающая). Для отгрузки нефти в 58 км южнее в безледовой акватории был построен морской перегрузочный комплекс, состоящий из точечного причала и соединенного с ним плавучего нефтехранилища. Нефть с месторождения поступала туда по подводному трубопроводу, а затем вывозилась танкерами в порт Махачкала.

Эта схема работала до 2016 года, до момента запуска в эксплуатацию первой очереди месторождения им. В. Филановского. С самого начала этот комплекс, состоящий из добывающей платформы, жилого блока, центральной технологической платформы и райзерного блока (технологического узла для соединения промысловых и транспортных трубопроводов), проектировался как хаб для сбора и подготовки пластовой продукции со всех месторождений Северо-Каспийской провинции и транспортировки товарных нефти и газа на берег.

О масштабах объекта можно судить по некоторым цифрам — например, для транспортировки надводных частей платформ потребовалось построить специальную баржу длиной 140 м и водоизмещением 22 тыс. тонн. Самый тяжелый груз, который довелось перевозить этой барже, весил более 10 тыс. тонн. А общая длина кабелей, уложенных на четырех платформах первой очереди, превысила 1,6 тыс. км (это примерно как расстояние от Москвы до Сочи).

Нефть, добываемая на каспийских морских месторождениях, поступает на головные береговые сооружения с резервуарным парком, а затем подается в систему Каспийского трубопроводного консорциума. Газ транспортируется на ГПЗ ООО «Ставролен», где для его переработки построили газоперерабатывающую установку мощностью 2 млрд кубометров в год, и в перспективе планируется дальнейшее развитие мощностей нефтехимии.

Сейчас российский сектор дна Каспийского моря осваивают уже 11 платформ, из которых три — жилые, а еще две — блок-кондукторы с частичным присутствием рабочего персонала. Длина построенных подводных трубопроводов — 650 км. Непосредственно в обустройстве принимают участие свыше 3 тыс. человек и больше сотни российских предприятий-поставщиков оборудования, материалов и услуг. Все заказы на строительство морских объектов размещаются на предприятиях Астраханской области.

Варандейский терминал занесен в Книгу рекордов Гиннесса как самый северный в мире

Фото: ПАО “ЛУКОЙЛ”

Для транспортировки надводных частей платформ на месторождении им. В. Филановского потребовалось построить специальную баржу длиной 140 м и водоизмещением 22 тыс. тонн. Самый тяжелый груз, который довелось перевозить этой барже, весил более 10 тыс. тонн. А общая длина кабелей, уложенных на четырех платформах первой очереди, соответствует расстоянию от Москвы до Сочи.

Количество и качество

Однако в современных условиях простая арифметика «чем больше скважин, тем лучше» уже не работает. На передний план выходят наука и технологии. Для этого работает профильный проектный институт — ООО «ЛУКОЙЛ-Инжиниринг», насчитывающее больше 3 тыс. человек, специализирующееся на проектировании морских нефтегазовых объектов в любом регионе РФ и за рубежом.

Строительство морских объектов требует немалых средств — и работать такие объекты должны на максимуме возможностей. Достичь этого позволяют «умные» технологии. Разрабатываемая в ЛУКОЙЛе система «Интеллектуальное месторождение» позволяет еще на этапе проектирования создать интегрированную модель месторождения («цифровой двойник»). Эта модель позволяет выбрать оптимальную схему освоения, а затем развивается вместе с месторождением и помогает оптимизировать сеть скважин, режимы работы оборудования и т. п. Система позволяет проводить регулярный перерасчет производственных показателей для последующей оптимизации технологических параметров в случае их отклонения от оптимальных.

Месторождение живет, меняются его параметры. В компании учатся прогнозировать, учитывать эти изменения и заранее планировать компенсационные мероприятия там, где это необходимо и возможно. Сейчас интегрированные модели созданы для 33 объектов, в том числе они уже работают на месторождениях им. Ю. Корчагина и В. Филановского, доделывается модель для месторождения им. В. Грайфера.

Если на суше при необходимости обустроить дополнительную кустовую площадку относительно просто, то в море нужно охватить максимально возможную территорию из одной точки. Здесь на помощь приходит еще одна «умная» технология — MWD/LWD (measurement/logging while drilling, каротаж во время бурения). Модуль LWD в режиме реального времени передает на поверхность информацию о геофизических характеристиках пласта, технологических параметрах и навигационные данные. Это позволяет бурить скважины с большим отклонением от вертикали. Рекордной стала скважина №108, пробуренная в 2015 году на месторождении им. Ю. Корчагина. При вертикальной глубине всего 1565 м общая длина ствола составила 8005 м. А если наложить схему скважин месторождения на карту Москвы, поместив платформу на Красной площади, дальние концы скважин выйдут за пределы Третьего кольца.

Сверхпротяженные горизонтальные скважины требуют особой технологии не только при строительстве, но и при разработке. «Если просто создать депрессию, работать будет только ближний участок горизонтального ствола. Это приведет к неравномерному освоению залежи, чтобы потом вовлечь в работу дальние участки, потребуются большие затраты»,— объясняет старший менеджер департамента разработки нефтяных и газовых месторождений ПАО «ЛУКОЙЛ» Александр Лесной. Избежать этого позволяет интеллектуальная система заканчивания, которая позволяет в режиме реального времени менять параметры работы отдельных участков горизонтального ствола. «Ствол делится на несколько интервалов. На каждом из них стоят регулируемые клапаны гидравлического и электрического типа, которые могут регулировать дебит. Таким образом, выравнивается давление по всей протяженности ствола и повышается эффективность освоения залежи УВ»,— говорит Александр Лесной. По сравнению с обычной скважиной темпы падения добычи нефти на скважине, оснащенной интеллектуальным заканчиванием, снижаются в два раза. Первая такая скважина заработала в 2014 году на месторождении им. Ю. Корчагина.

Все более широкое применение находят так называемые предиктивные технологии. Они позволяют на основании накопленных статистических данных и показаний датчиков, отслеживающих работу оборудования, оптимизировать режимы работы и графики обслуживания, своевременно останавливать агрегаты, параметры которых начинают сильно отклоняться от эталонной кривой, предотвращая тем самым выход из строя дорогостоящих механизмов.

На вершине дерева технологий сейчас располагаются методы машинного обучения и нейронные сети. Они, например, используются для оценки гидродинамической связанности между скважинами, рассказал «Науке» Александр Лесной. Гидродинамические модели не в полной мере позволяют получать картину в режиме реального времени, а на основе анализа статистической информации можно построить модель влияния интерференции скважин в пласте и производить ее мониторинг в режиме реального времени.

Машинное обучение позволяет создать систему искусственного интеллекта, которая затем способна в автоматическом режиме управлять технологическими процессами. Для каждого месторождения эта система создается заново, рассказывает Данис Маганов, генеральный директор компании «АЛЬМА Сервисез Компани», которая занимается цифровизацией технологических процессов каспийских месторождений. По его словам, активы ЛУКОЙЛа на Каспии — идеальная площадка для отработки технологий искусственного интеллекта. Это не только один из самых крупных активов компании, но и самый технологичный. Месторождения Северо-Каспийской провинции лучше всех оборудованы датчиками, работающими в режиме онлайн. Уже накопленные и вновь поступающие данные дают надежную базу для построения математических моделей, составляющих основу ИИ.

Чистота — залог успеха

Никакая прибыль не компенсирует разрушения окружающей среды. Для сотрудников ЛУКОЙЛа это не пустые слова. Например, еще в 1999 году, когда на Каспии начались буровые работы, говорилось, что 10% капитальных затрат идет на обеспечение экологической безопасности. Уже упоминавшийся принцип «нулевого сброса» неукоснительно соблюдается на всех морских объектах компании. Регулярно проводятся учения по ликвидации аварий.

На морских нефтегазовых объектах ЛУКОЙЛа выстроена трехступенчатая система экологического мониторинга. На первом уровне собираются оперативные данные на самом объекте и в его ближайшем окружении. На втором — отслеживаются характеристики окружающей среды за пределами зоны действия оперативных средств наблюдения. И наконец, третий уровень представляет собой автоматизированную систему обнаружения нефтяных загрязнений, в том числе с использованием спутникового наблюдения.

Нефть, добываемая на месторождениях Каспия, поступает на головные береговые сооружения с резервуарным парком, а затем подается в систему КТК.

Фото: ПАО “ЛУКОЙЛ”

«Нулевой сброс», утвержденный Хельсинкской комиссией по защите морской среды Балтийского моря в качестве обязательного для всех добывающих углеводороды компаний — стандарт для всех морских нефтегазовых объектов ЛУКОЙЛа.

Давайте жить дружно

Накопленный опыт позволил ЛУКОЙЛу стать первой российской компанией, получившей квалификационный допуск для работы на континентальном шельфе Норвегии в качестве компании-оператора. На сегодняшний день компания — участник совместных предприятий на двух лицензионных участках в норвежском секторе Баренцева моря. Также ЛУКОЙЛ участвует в разработке морских месторождений на континентальном шельфе Африки и в других регионах, в числе которых Мексика, Румыния, Персидский залив, зарубежный сектор Каспийского моря.

А вот на российский арктический шельф вход пока заказан. По закону работать там могут только компании, в которых не менее 50% принадлежит государству. С 2016 году действует мораторий на выдачу новых лицензий.

Впрочем, ситуация меняется. Правительство больше не намерено терпеть ситуацию, когда, как сказал министр по развитию Дальнего Востока и Арктики Александр Козлов на парламентских слушаниях в ноябре этого года, «на проведение геологоразведочных работ на арктическом шельфе выдано 69 лицензий, при этом реализован всего один проект на месторождении Приразломное». Еще в августе по итогам совещания у вице-премьеров Дмитрия Козака и Юрия Трутнева было дано поручение подготовить законопроекты, расширяющие доступ частных инвесторов к разработке арктического шельфа. Уже в ближайшее время этот проект может поступить на рассмотрение в Госдуму. «Концепция готова, сейчас мы ее отправили коллегам в Министерство энергетики, они его посмотрят, если у нас позиции полностью совпадут, то я думаю, в течение пары месяцев мы успеем»,— говорил в октябре Юрий Трутнев.

Если наложить схему скважин месторождения им. Юрия Корчагина на карту Москвы, поместив платформу на Красной площади, дальние концы скважин выйдут за пределы Третьего кольца

Правительство, однако, пошло дальше и сейчас обсуждает вопрос о введении налоговых льгот для компаний, работающих на территории Арктики. Именно «низкая для отрасли рентабельность добычи из-за высоких первоначальных и эксплуатационных затрат в текущих налоговых условиях» стала, по мнению Александра Козлова, причиной задержки освоения арктических запасов. В середине ноября губернатор Мурманской области Андрей Чибис заявил, что этот закон будет принят в первой половине 2022 года. Введение льгот только в нефтегазовой отрасли позволит превратить арктические баррели в высокомаржинальные, делая их привлекательными для частных инвесторов.

Но одна компания, частная или государственная, не в состоянии в одиночку потянуть освоение Арктики. Такое мнение часто приходится слышать в разговорах со специалистами отрасли. Слишком велики риски, слишком высоки предполагаемые затраты на геологоразведку и обустройство месторождений. Среди предложений, которые выдвигает ЛУКОЙЛ,— создание консорциумов из национально значимых нефтегазовых компаний, объединение отечественных научно-производственных ресурсов для создания необходимых технологий.

Роль и место логистики при разработке нефтяных месторождений континентального шельфа Норвегии Текст научной статьи по специальности « Экономика и бизнес»

Аннотация научной статьи по экономике и бизнесу, автор научной работы — Хауге Олаф

Норвегия в течение 10-12 лет создала и развила нефтяную промышленность, а затем стала одним из ведущих поставщиков нефти на мировой рынок. Автор анализирует предпринятые норвежским правительством шаги, направленные на использование мирового опыта, новейших технологий бурения и добычи. Отмечается, что внедрение логистических технологий и всемерное использование внутренних возможностей способствовало получению высоких доходов и возникновению новых промышленных отраслей.

Похожие темы научных работ по экономике и бизнесу , автор научной работы — Хауге Олаф

The History of Petroleum Activities on the Norwegian Continental Shelf-Lоgistics: Role and Place in its Development

During the 10-12 years period Norway has created and developed the oil industry. Later Norway became one of the leading oil supplier to the world market. The author analyzes measures taken by the Norwegian government to implement world experience in oil industry, new and upgraded drilling and production technologies. Implementation of logistics technologies and comprehensive using of domestic possibilities has promoted the high returns reaching and new industrial sectors creating.

Текст научной работы на тему «Роль и место логистики при разработке нефтяных месторождений континентального шельфа Норвегии»

Олаф Не можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

пластах, которой не хватало в 1965 г. при поиске потенциальных месторождений в концессионном раунде. В то время нефтяные компании собирали информацию о пласте по данным сейсмологической разведки. Улучшенная система обработки информации обеспечивает повышение доходности и увеличивает прибыль нефтегазовой деятельности. В глобальных масштабах управления логистические потоки компании должны перерасти в высококачественную логистическую систему. Лидерство в конкретной отрасли является приоритетным аспектом для компаний мирового уровня. По нашему мнению, высококачественная логистическая система поможет новым участникам рынка устанавливать свою деятельность в рамках норвежского нефтяного режима с такими компаниями-лидерами, которые уже работают на Норвежском континентальном шельфе.

В 1975 г. норвежское правительство социал-демократических меньшинств обновило закон о нефти в Норвегии. Правительство добавило налог на аренду площади в размере 50%. Возражения высказала лишь одна небольшая парламентская партия. Нефтяные компании не обращались в суд на данную поправку правительства. Налоговая система привела к сокращению налогов для уже разрабатывающих месторождения компаний для того, чтобы они могли финансировать программы бурения на зрелых и истощенных пластах. В норвежских газетах публикуются ежегодные списки налоговых отчётов, в которых в первую десятку входят международные нефтяные компании, получающие самые высокие налоговые скидки. Результатом политики таких налоговых сокращений для экономики Норвегии является дополнительное извлечение нефти из зрелых и истощенных месторождений.

Кроме того, если компании, работающие на зрелых или истощенных месторождениях, могут использовать существующие логистические сети и агрегировать свою деятельность, то разработка и транспортировка добытых ресурсов на ближайший нефтеперерабатывающий завод на материковой части или в существующие трубопроводные системы становится значительно дешевле. Так, уже функционирующие трубопроводы в Великобританию или на континентальных зонах будут вполне доступны. В литературе по международной торговле рассматриваются преимущества потребителей, если компании используют преимущества внешней экономики или создают их. Обычно определяют три вида преимуществ внешней торговли: специализированные поставщи-

ки, объединение рабочей силы и обмен знаниями. Поставки специализированных грузов являются экономически более выгодными. Нефтяные компании на Норвежском континентальном шельфе, которые являются новыми некрупными участниками, естественно, получают меньше прибыли, чем крупные международные компании. Если новые участники получают доступ к существующим логистическим возможностям, включая трубопроводные системы, они увеличивают свои нормы прибыли. Если владелец трубопровода позволяет новым участникам использовать имеющуюся пропускную способность, это также снижает общие издержки предоставляемых мощностей. Экономическая эффективность растет как у нового участника, так и у тех, кто уже давно поставляет продукцию для перекачки по трубопроводу. Зачастую это объясняется развитием существующего кластера, который расширяется как на материке, так и в шельфовых зонах, а это ведет в целом к экономическому росту [9].

Модернизация нефтяной логистической системы сопровождалась и ускорялась также и через изменение налогового режима, которое проводило норвежское правительство. Норвежское государство принимало на себя большую часть рисков, если те или иные компании, оперировавшие в различных условиях, сталкивались с ними.

Добыча нефти на месторождении Экофиск в 1971 г. была экономически выгодной, доходы росли. В 1975 г. результаты вновь стали демонстрировать стабильность и устойчивость3. Норвежские политики, норвежские и иностранные инвесторы смогли разработать вполне реальный прогноз, согласно которому предстоящий период будет длительным и высокодоходным. Высоко-доходность для Норвегии мы объясняем принятием активных шагов со стороны государства в части регулирования режимов функционирования нефтяных компаний, в частности, в сегменте развития эффективных логистических технологий. В 1975 г. изменения налогового режима привели к росту доходов норвежского государства. Более того, существовавшие и приходящие на нефтяной рынок новые компании улучшили свою доходность. Эти вопросы подробно рассматривались в магистерских диссертациях двух норвежских студентов, обучавшихся по совместной

3 Автор, по всей видимости, имеет в виду тот факт, что после первого мирового нефтяного кризиса (октябрь 1973 г.) нефтяники Норвегии вновь вышли на высокий уровень экономических результатов (Прим. Ю.Щ.).

программе между РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина и Техническим университетом логистики, г. Молде, Норвегия.

Дополнительный рост в 1975 г. на 50% в нефтяном налоге представлял собой плату за дополнительную аренду площадей/площадок, которая выплачивалась любой энергетической компанией, работавшей в Норвегии. Это привело к изменениям в распределении нефтяных доходов между частными производственными фирмами и норвежским государством. Для нас такая ситуация привела к меньшим рискам. Оперирующие компании были вынуждены уделять повышенное внимание совершенствованию технологии добычи и внедрению новой техники. Вполне вероятно, что создавшееся положение привело к последующему развитию стимулов для активного обновления, увеличения прибыльности и улучшения логистики, к изменениям в части эксплуатации оборудования и даже появлению новых производственных процессов. В целом, по прибыльности, измененный налоговый режим давал меньшее покрытие издержек, чем принятый в 1965 г. Но новый налоговый режим открывал большие возможности для продвинутых компаний, для компаний, обладавших передовой техникой и технологиями. В том числе, это относится и к логистике, развитие которой могли себе позволить сильные компании, способные и умеющие покрыть расходы и добавить дополнительную прибыль на данные сегменты [10].

Очередной шаг был направлен на улучшение технологий добычи углеводородов, на развитие горизонтального бурения и логистики, в части совершенствования систем доставки. С внедрением новой техники и технологий нефтяные компании стали располагать новыми и более точными данными, которые использовались для совершенствования бурения и разработки новых технических регламентов. Все это привело к росту физических объемов добычи. Так, новая информация о залежах нефти и газа привела к разработке новых планов по эксплуатации месторождения Тролль, которое располагало на тот период времени самыми крупными запасами газа. Эксплуатация месторождений Северного моря привела к развитию новых технологий, которые внедрялись с одобрения норвежских властей путем включения в различные программы по развитию добычи углеводородов. Например, норвежская компания Норск Гидро разрабатывала проекты горизонтальной внутрискважинной сепарации. В пилотном про-

екте на месторождении Тролль впервые в мире был применен

подводный сепаратор, расположенный на морском дне .

Развитие месторождения дало новый импульс внедрению современных технологий, включая логистическую составляющую. Программа по добыче нефти и газа на месторождении Тролль направлена на увеличение доходов на всех трех блоках. Изменились требования к логистам, которые должны теперь учитывать мнения и стремление оказать содействие компаниям, помогавшим Норск Гидро. Эта программа отражает роль месторождения Тролль как «роль слона на нефтяном месторождении» (в смысле крайне могучего месторождения).

Выводы. На наш взгляд, созданная логистическая система, постепенно способствовала превращению нефтегазового сектора в более доходный бизнес, который стал более стабильным, генерирующим новые рабочие места в Норвегии.

1. В 1964 г. инвесторы организовали ННК (NOCO) – Норвежский нефтяной консорциум и затем создали совместно с компанией Amoco новую структуру The AmocoNOCO. Они распределили риски своих инвестиций с компаниями Texas Eastern и Amerada в части концессий и открыли месторождение Valhalla Field. Этот факт продемонстрировал, что некоторые компании, базирующиеся в Норвегии, рассматривали деятельность в нефтегазовой сфере как благоприятную возможность для развития промышленности с «нуля». Как было указано выше, ожидания по объемам добычи на месторождении Экофиск были невелики. Исходя из темпов развития, в Белой Книге – 1974 Норвежский парламент обозначил 30-летний горизонт. По нашему мнению, последующие политические режимы и развитая нефтяная логистика внесли серьезные коррективы в части будущего и увеличили этот временной горизонт вдвое.

2. Режим деятельности Норвегии в нефтяной сфере, который регулировал работы, производимые на норвежском континентальном шельфе, завершился тогда, когда закончился срок контроля со стороны Министерства иностранных дел. Авария на нефтяном месторождении Свальбард в ноябре 1965 г. повлияла на стартовые условия разработки нефти и газа в Норвегии.

4 На газовом месторождении Тролль установлена самая большая морская платформа в мире — 472 м высотой (в воде — 369 м, вес — 660 тыс. т).

3. Норвежские отрасли промышленности внесли свой вклад в решение логистических проблем весьма скоро, причем в тесной увязке с развитием образования, компетенций и персонала в целом.

4. Проект Экофиск начат в 1971 г. Это был самый «скоростной», с точки зрения начала мощной промышленной эксплуатации, проект на норвежском шельфе. Экофиск получил свое развитие и благодаря логистике. Сроки его эксплуатации были пролонгированы более чем на 50 лет.

5. Правительство при поддержке Парламента одобрило создание норвежской нефтяной компании Статойл, которая начала свою деятельность 1 января 1972 г. Сразу после создания Статойл правительство страны указало компании на необходимость выбора и продвижения норвежских поставщиков продукции в соответствии с положениями документа «Десять нефтяных поправок». Замечание 8 «выдвигает» Статойл в качестве государственной компании, в которой норвежское государство является основным решающим и заинтересованным лицом. Позже Статойл сотрудничал с растущим числом норвежских компаний, которые оказывали поддержку нефтяникам в части оказания услуг.

6. «Нефтяная направленность» способствовала развитию существующих и новых норвежских отраслей промышленности (замечания 3 и 4). Без сомнения, это мощнейшее влияние нефтяной промышленности на развитие других промышленных отраслей.

7. Замечание 7 подчеркивает активную роль государства, где координирующую роль по развитию всех промышленных отраслей в Норвегии играл Статойл. Статойл по существу выступил в роли интегратора норвежских компаний, которые были заинтересованы в развитии нефтяной промышленности страны, в развитии операций на шельфе. К первым норвежским нефтяным контрактам следует отнести контракты по «Экофиск нефтяные резервуары». Позже на базе соответствующих контрактов в Норвегии возникли и трубопроводные системы.

8. Приветствовалась деятельность по оказанию услуг по поставкам в рамках нефтяной логистической системы норвежских компаний, развивавших свою деятельность в нефтяном сегменте.

9. Создание новых нефтяных компаний в Норвегии началось с 1971 г. Сегодня в Норвегии много нефтяных компаний, но во главе всех – Статойл.

10.Проект Экофиск превратился в долгосрочный внутренний нефтяной проект, в рамках которого получили развитие логистические системы, выстроенные на норвежском шельфе и привлекшие значительное число норвежских поставщиков отечественной продукции. Нефтяная логистическая система была отстроена под контролем и регулированием государства. Норвежские граждане активно поддерживали такие проекты, поскольку они вовлекали в оборот внутренние ресурсы. В настоящее время Норвегия имеет в своем распоряжении инвестиционный фонд, который можно оценить в более чем 1,4 млн. норв. крон на одного жителя страны (примерно 170 тыс. евро на человека). При комбинировании регулятивного режима использования госбюджета были субсидированы новые логистические системы, что привело к достижению известных успешных результатов. Надо быть справедливым и подчеркнуть, что данный результат был запланирован политиками, которые представили свои политические решения и постарались их воплотить в жизнь.

11. Отметим, что Дания также планировала развивать нефтяную промышленность и разрабатывала различные режимы для этого, но единственная датская нефтяная компания прекратила свое существование еще в 1960-е годы. И только датская транспортная компания Маерск процветает. Норвежское правительство приглашало шведскую частную автостроительную компанию Вольво для работы в нефтяной промышленности Норвегии в 1979 г. Шведские владельцы Вольво отвергли этот план. Конечно, история Вольво могла бы быть иной, если бы владельцы приняли норвежский план в 1979 г. Сегодня мы видим «в рядах» норвежского шельфа шведских предпринимателей. Лундин-Норвегия открыло в 2011 г. огромное месторождение Йохан Свердруп, расположенное в Норвежском море в составе нескольких блоков. Ни одна из других нефтяных компаний, включая многонациональные компании, не разведали других месторождений. В Норвегии полагают, что их история доказала возможность развития промышленности различными путями. Полагаем, что развитие традиционных логистических систем, на примере развития шельфа, возможно и дальше. Промышленные успехи, которые подняли Норвегию на новый уровень благодаря нефтяной промышленности, демонстрируют верность выбранного пути, и мы не стесняемся разрабатывать новые потенциальные режимы развития.

Литература и информационные источники

1 NRK tv.nrk.no/serie/temapakke-olje/fsam00000089/02-07-1964

3. Hanisch and Nerheim Norsk Oljehistorie. Fra vantro til overmot?, 1992

4. Stortingsmelding av 14. juni 1971

5. https://psmag. com

6. http://www. norskolje.museum.no/balder

8. http://www.norskpetroleum.no/miljo-og-teknologi/fangst-transport-og-lagring-av-co%E2%82%82/co2-sleipner -фото-аллигатор-фильм-_bug-statoil_600x300-2

9. Кругман и др. Международная экономика, теория и политика, 2015

10. Gourdin Global Logistics Management. A Competitive Advantage for the 21st Century, 2006.

masterok

Мастерок.жж.рф

Хочу все знать

В августе 2015 года Российская Федерация подала в ООН новый вариант заявки на расширение границ континентального шельфа в Северном Ледовитом океане. На этом основании страна может расширить ареал своего экономического приоритета над дополнительными акваториями и природными ресурсами их недр.

Однако вместе с Россией на «дополнительные» районы Северного Ледовитого океана претендуют и другие страны. Свои границы, континентальные шельфы, исключительные экономические зоны в Арктике имеют восемь государств: Россия, Канада, США, Норвегия, Дания, Финляндия, Швеция, Исландия.

Какова же история этого вопроса?

Парадокс в том, что нет даже единого мнения, где именно начинаются границы арктической зоны. Казалось бы, логично считать такой границей Северный полярный круг, то есть 66-ю параллель. Однако она проходит по самому северу Европы, зато южная часть Гренландии, две трети Аляски и почти вся Чукотка расположены южнее нее и, получается, по этому критерию Арктикой считаться не могут.

Поэтому в 1950-х годах появилось предложение считать южной границей Арктики 60-ю северную параллель. Она проходит через Магадан, по югу Аляски, касается самой южной части Гренландии… Однако в Европе на этой параллели в ряд устроились такие города, как Берген, Осло, Стокгольм, Хельсинки, Санкт-Петербург… вряд ли их можно назвать полярными. Но если широтность не может считаться однозначным признаком принадлежности к арктической зоне, нам нужны дополнительные критерии, и один из них — средняя температура июля.

В Арктике температурный режим имеет особенное значение — так, низкие температуры ограничивают зону выращивания злаков и возможность вести привычное сельское хозяйство. Именно поэтому ряд американских и европейских ученых в те же 1950-е отнесли к Арктике почти треть Норвегии, Финляндии, Карелию, регионы вокруг Гудзонова залива в Канаде и большую часть Сибири. Однако июльская изотерма в +10°C извивается весьма прихотливо — в Тихом океане она огромным пузырем выдавливается на юг, вплоть до Алеутских островов.

Известны предложения по проведению границы Арктики по южному переходу тундры в лесотундру и тайгу — сегодня это несложно сделать, имея на руках снимки из космоса. Граница может учитывать и другие факторы: освещенность, погодный дискомфорт и т.?п. — и вопрос о ней совсем не праздный. Он напрямую связан с оформлением льгот и надбавок, связанных с работой в особо сложных условиях, которые приняты у всех северных стран. В результате разные государства используют собственные критерии для проведения границ Арктики. Например, в России учитывается связь с Северным морским путем. Берег Ледовитого океана, без сомнения, уже Арктика.

Береговая линия Северного Ледовитого океана сформировалась, по геологическим масштабам, буквально «вчера». Этот океан — самый молодой на планете. Существует мнение, что его вообще можно считать продолжением Атлантического. Грандиозный Срединно-Атлантический хребет, начинаясь еще у Антарктиды, тянется прямо в Арктику, где разбивается на отдельные «ответвления», такие как хребет Гаккеля.

Ледовитый океан выделяется еще и тем, что имеет самую большую площадь шельфа: глубины до 200 м занимают не менее 40% всей его площади. Со стороны Евразии он изрезан затопленными долинами рек — начиная от Северной Двины и Печоры на западе до Индигирки и Колымы на востоке, — которые уходят на глубину почти до 100 м. Видимо, в прошлом уровень Ледовитого океана был гораздо ниже, чем сейчас. Считается, что 5 млн лет назад он был мельче на целых 300 м, после чего резко набрал уровень и снова спадал уже позднее, около 11−12 тысяч лет назад, на 130 м.

Поэтому и многие низинные берега, и мелководье Ледовитого океана — это участки тундры, затопленные уже на веку человечества. Они сложены многолетнемерзлыми породами и отличаются крайней нестабильностью: чувствительны и к механическим воздействиям, и к изменению температурного режима. Их перспектива — таяние, которое будет сопровождаться активным выделением газов, в первую очередь метана.

Метан будет выделяться в основном при разрушении газогидратов — комплексов метана и воды. Они накапливались многие века в ходе медленного разложения органики на большой и холодной глубине, где давление превышает 25 атм., а температура не забирается выше нуля. После того как дно поднялось, какое-то время они еще сохраняли стабильность, но нагревание рано или поздно приводит к их распаду. Поэтому сегодня устойчивость берегов и прибрежных зон Ледовитого океана оказывается под большим вопросом.

Несколько лет назад выделения метана были замечены на дне Восточно-Сибирского шельфа. Исследования показали, что залегающие там газогидраты пребывают в «пограничном состоянии». Достаточно придонной воде нагреться менее чем на градус, как метан начнет выделяться в атмосферу гораздо интенсивнее. А ведь его «парниковый потенциал» оценивается в десятки раз выше, чем у углекислого газа.

По счастью, есть у Арктики и другие берега — надежные, скальные массивы — берега Скандинавии и Кольского полуострова, Таймыра и Чукотки, острова Канады и Гренландия… Ну а самым противоречивым местом севера можно назвать Исландию, страну льда и огня, единственный крупный остров, через который проходит рифтовый хребет и который находится на двух тектонических плитах.

Сколько же в Арктике полезных ресурсов — например, углеводородов? Точных цифр нет ни у кого, и разброс в оценках значителен. Например, американские геологи предполагают, что за Полярным кругом (включая запасы шельфа и сухопутных месторождений) находится примерно 400 млрд баррелей нефтяного эквивалента, или 20% всех технически извлекаемых запасов.

Однако эти ресурсы арктической зоны распределены неравномерно. У берегов Аляски больше нефти, а вот у России — львиная доля северных запасов природного газа. Неудивительно, что мировым лидером в области добычи нефти на арктическом шельфе (в море Бофорта) являются США, а Россия только начала работы в Печорском море, на месторождении Приразломное. Зато на суше, в приполярной зоне Западной Сибири, успешно добываются и нефть, и газ — здесь вообще сосредоточено около 90% всей добычи природного газа в России и порядка 80% – нефти.

Кроме углеводородов, на шельфе (особенно в руслах затопленных долин древних рек) возможны обширные залежи твердых полезных ископаемых, включая такие вожделенные, как алмазы и золото. Вопрос в том, где территориально находятся эти месторождения, то есть кто и на каких основаниях может вести их разведку и разработку.

Правовая принадлежность полезных ископаемых арктического шельфа определяется рядом международных конвенций. Согласно статье 76 Конвенции ООН по морскому праву от 1982 года, континентальный шельф прибрежного государства включает в себя морское дно и недра, простирающиеся за пределы его территориальных вод «на всем протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка».

Почти строго геологическое определение, входящее в юридический документ, раскрывается пунктами 4−6 этой статьи, в которых описывается порядок установления подводной границы материков. Ключевыми являются измерения глубин, которые позволяют определить угол наклона и толщину материкового плато, уходящего к океанскому дну. Для проведения где-то новой границы мы должны доказать, что слой осадочных пород здесь, не прерываясь, связывается с нашим материком и что толщина его составляет не меньше 1% от расстояния до подножия склона.

Для получения детальных геологических данных требуются сложные исследования, включающие эхолокацию, подводное сейсмоакустическое профилирование, донный пробоотбор, опорное бурение… Именно нехватка таких данных и послужила раньше, в 2001 году, основанием для отвода первой российской заявки на изменение границ ее шельфа. Однако в нынешнем году ученые считают, что строгих доказательств собрано уже достаточно.

Основные аргументы России заключаются в том, что хребты Ломоносова и Менделеева, равно как и поднятие Альфа и Чукотское, являются останками древней континентальной коры и имеют прямое «родство» с прилегающим шельфом. Но какой суше эти хребты роднее? Датчане и канадцы полагают, что хребет Ломоносова связан, скорее, с Гренландией (датчане) и Землей Элсмира (канадцы). Остается открытым и вопрос о наличии в нем крупных разломов — ведь границы шельфа прибрежных стран могут быть проведены только до них.

Впрочем, даже если доводы России будут приняты, это еще не означает конца игры. ООН не проводит границы: если специальная комиссия решит, что все доказательства российская сторона собрала и правильно оформила, она даст рекомендацию на проведение переговоров с соседними странами, которых также касается данный вопрос. Не исключено, что длиться они будут еще очень долго. Впрочем, сегодняшние конкуренты могут и пойти на неожиданные соглашения и альянсы: уж слишком много находится «посторонних», желающих прийти в Арктику.

В центральной части Ледовитого океана расположены глубоководные котловины, которые в принципе не могут оказаться в чьей-либо экономической зоне. Самые крупные из них — Канадская котловина, а также котловины Нансена, Амуденсена и Макарова, где глубины могут превышать 5 км. Здесь могут спокойно оперировать не только страны, имеющие выход к арктическому побережью, но и вообще кто угодно. Не случайно большую научно-исследовательскую работу разворачивает Китай, который приобрел ледокол и проводит собственные полярные экспедиции.

В том, что «надо идти на шельф», еще несколько лет назад не сомневался никто. Нефтяная сокровищница возбуждала умы не только северных стран — даже Индия, Китай, Япония, Корея и Сингапур грезили хотя бы субподрядным участием в неминуемом разделе «арктического пирога». Однако падение цен на нефть в 2014 году несколько охладило горячие головы.

«Технически извлекаемые» запасы — не значит коммерчески выгодные. При себестоимости нефти выше определенного уровня ее добыча становится просто нерентабельной. Если грунты морского дна слабые, газонасыщенные, а регион сейсмический, то себестоимость разработки такого месторождения взлетит просто до небес. Поэтому береговые месторождения выглядят не намного более надежным бизнесом. Пример такого удачного места — полуостров Ямал, который внедряется в Карское море и служит природной платформой для добычи газа.

Кстати, есть в этом регионе еще один малоизвестный резерв углеводородов — Баженовская свита. Это пачка древних отложений мощностью от 20 до 60 м, сформировавшихся на грани юрского периода, и это самые большие в мире запасы «сланцевой нефти». Известна Баженовская свита с конца 1960-х, хотя интереса долгое время не вызывала: вокруг было достаточно традиционных месторождений. Однако сланцевый бум в США заставил и Россию внимательнее отнестись к своим запасам, тем более расположенным так удачно, на уже освоенных территориях со всей необходимой инфраструктурой.

Освоение Арктики не обязательно связано с погоней за нефтью. Для некоторых стран север — это новый шанс снизить свою зависимость от углеводородов. Ведь здесь сосредоточены грандиозные запасы металлических руд — черных, цветных, редких, редкоземельных и драгоценных. Индий и платина, палладий и ниобий, хром, марганец, рений, вольфрам, молибден, литий, никель, медь — современным технологиям нужна вся таблица Менделеева, и в горах Приполярья все это есть.

Исторически освоение полярных богатств началось в Северной Европе. Еще в середине XVII века на севере Швеции была обнаружена железная руда высочайшего качества. В конце XVII века горняки дошли и до Кольского полуострова, где начали добывать медную руду и серебро. А в 1868 году в долине реки Ивалойоки в Лапландии обнаружилось золото. Это дало старт «золотой лихорадке», за время которой сформировались традиции финских старателей. Именно они были в числе пионеров, которые несколько десятилетий спустя отправились на Клондайк.

Об огромных минеральных богатствах Кольского полуострова, Таймыра, Восточной Сибири российские геологи заговорили еще в начале ХХ века. Николай Урванцев, отправленный в устье Енисея искать месторождения угля, обнаружил платину, никель, медь — роскошный Норильский комплекс месторождений. В 1920-х Александр Ферсман открыл богатейшие залежи медно-никелевых руд и апатитов Кольского полуострова. Экспедиции Юрия Билибина и Валентина Цареградского подарили стране золото Колымы.

Совершенно уникальна группа месторождений Томтор восточнее Таймыра. Открытый еще в 1959 году массив долгое время не вызывал особого интереса, пока — в самом конце 1980-х — не стало ясно, что он скрывает настоящее богатство. Нибоий, иттрий, скандий, лантан, церий, празеодим, неодим, самарий, европий, титан — Томтор стоит в ряду крупнейших рудоносных провинций мира.

Понемногу раскрывается и огромная кладовая Гренландии. Уже сегодня на острове эксплуатируются месторождения свинцово-цинковых руд Марморилийка, где залегает 10% всех мировых запасов этих металлов. Здесь добывают уран, хром, готовятся к разработке молибдена… Арктика — это огромные запасы ископаемых, которые могут сыграть ключевую роль в развитии экономики нового типа и избавлении человечества от «нефтяной зависимости». Если, конечно, природа даст нам время.

Арктика играет огромную роль в нашей жизни, даже если сами мы этого не замечаем. В определенной степени это «кухня погоды»: взаимодействуя с воздушными потоками из субтропических широт, она формирует климат всего умеренного пояса. Именно отсюда с завидным постоянством спускаются на юг гигантские ледники, сметая все на своем пути…

При этом Арктика остается удивительно уязвимой. Изменение температуры всего на один-два градуса меняет здесь всё. В полярных областях «плюс-минус один» — это сохранение или исчезновение снега, льда, мерзлоты. Это жизнь или гибель для многих видов растений и животных, адаптированных эволюцией к обитанию на холоде. Природа Арктики крайне хрупка, связи ее экосистем сложны и плохо предсказуемы. Арктика во многом еще остается Terra Incognita.

Где еще можно до сих пор совершать классические географические открытия? А ведь не далее как летом 2015 года российская экспедиция к архипелагам Земли Франца-Иосифа и Новой Земли обнаружили девять островов размерами до 2 км, которых не было на самых современных картах, а один ранее известный залив оказался проливом… Похоже, мы еще долго будем корректировать карты севера и еще дольше — наносить значки новых месторождений полезных ископаемых. Кому же должна принадлежать Арктика как не России?

Россия претендует на площадь морского дна за пределами 200-мильной зоны в пределах всего российского полярного сектора с включением зоны Северного Полюса и южной оконечности хребта Гаккеля. Речь идет о площади расширенного континентального шельфа в Северном Ледовитом океане, которая составляет 1,2 млн.кв. километров.

Напомним, что в 2001 году Россия подала общую заявку на признание континентального шельфа российской территорией. Она касалась как Охотского моря, так и Арктической части. В 2004 году было принято решение эти заявки разделить.

В 2014 году Комиссия ООН по границам континентального шельфа удовлетворила заявку России о включении в состав ее континентального шельфа анклава площадью 52 тыс. кв км, находящегося в срединной части Охотского моря. По другой заявке члены Комиссии предложили России представить дополнительную информацию.

В феврале 2015 делегация России представила в Комиссию обновленную заявку по Арктике.

Следует отметить, что вопросы использования и освоения различных зон Мирового океана регулируются Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. В настоящее время участниками Конвенции являются 155 стран. Россия ратифицировала Конвенцию в 1997 году.

Комиссия по границам континентального шельфа была создана в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву. В ее состав входит 21 эксперт. Все они являются специалистами в области геологии, геофизики или гидрографии. Эксперты избираются сроком на пять лет.

Шлейф проблем континентального шельфа

Текст | Леонтий Букштейн

Уменьшение запасов нефти в континентальной части суши делает актуальным разработку шельфа, который у нас, оказывается, не менее богат углеводородным сырьем.

Проблемы шельфа в России начали решать почти 100 лет тому назад, когда в 1916 году Министерство иностранных дел Российской империи определило статус земель и островов, расположенных в арктической зоне, прилегающей к Арктическому побережью России. Одним из законодательных актов начала 20-х годов, уже при советской власти, территорией страны объявлялись все как открытые, так и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова, не составлявшие к моменту его опубликования территории каких-либо иностранных государств, расположенные в Северном Ледовитом океане к северу от побережья России до Северного полюса.

И все бы, казалось, хорошо — принадлежность России этих территорий до сих пор еще официально не оспаривалась ни одной из стран, — но тут есть одно большое «но»: эта норма не нашла подтверждения в Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. В то же время принято, что линии, обозначающие боковые пределы полярных секторов, не признаются государственными границами. Отсюда вывод: любое государство имеет право на разработку полярных природных ресурсов. Оно может подать в ООН и иные международные организации заявку на разработку ресурсов морского шельфа. России же, как подписанту Конвенции по морскому праву 1982 года, учитывая повышение интереса других стран к ее арктическому сектору, необходимо своевременно разработать правовые обоснования претензий Российской Федерации на свою арктическую зону.

В чем тут загвоздка? Конвенция 1982 года предусматривает 200-мильную зону континентального шельфа, исчисляемую от исходных линий, от которых ведется отсчет ширины территориальных вод лишь тогда, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние. Поэтому Россия должна еще доказать, что шельф Северного Ледовитого океана является продолжением Сибирской континентальной платформы. Тогда можно будет использовать нормы конвенции, предусматривающие в данном случае выведение внешней границы континентального шельфа за 200-мильную зону. При таком варианте конвенция устанавливает 350-мильную зону. Затем нужно будет зарегистрировать в ООН и международном органе по морскому дну свою безусловную юрисдикцию над российским арктическим пространством, права по его использованию и освоению. Столь подробное разъяснение сути казусов с континентальным шельфом необходимо именно сейчас, когда мы говорим и пишем о шельфе как о безусловной части территории России. Но все это еще предстоит доказать и юридически оформить.

В 1997 году решением 132 стран была организована Комиссия по границам континентального шельфа, которая должна рассмотреть заявку относительно признания прав России на 1,2 млн кв. км дна северных морей. Можно не сомневаться, что процесс этот окажется долгим и трудным. Только в 2002 году создан прецедент и вопреки сопротивлению ряда стран Россия подала-таки в соответствующую комиссию ООН заявку о границах своего континентального шельфа. Цена же вопроса — будущее России, ее обеспеченность полезными природными ископаемыми, топливом и энергией.

Что лежит на дне и под ним

России нужно ежегодно добывать 500—600 млн т нефти. Это в соответствии с сегодняшними потребностями, в том числе и экспортными. Известные нефтяные районы континентальной части страны в большинстве своем вступают в стадию снижения добычи, и до тех пор, пока не будут открыты и разработаны новые нефтеносные провинции на континенте, единственной перспективой остаются шельфы. Потенциальные запасы нефти и газа на российских континентальных шельфах несравнимы с запасами на континенте и оцениваются в 90—100 млрд т в переводе на нефтяной эквивалент. На сегодня технически доступные ресурсы нефти составляют чуть более 9 млрд т., примерно половина из них рентабельны, а 20% — высокорентабельны. Это свыше 1 млрд т. Напомним, что в настоящее время это двухлетняя добыча на континенте России. А дальше идут так называемые нормально рентабельные ресурсы второго эшелона освоения шельфов, которых насчитали вдвое больше, до 2 млрд т. Нерентабельные запасы, требующие принципиально новых технологических решений добычи, определены в объеме 4 млрд т. Технически доступные ресурсы газа оцениваются в 47 трлн куб. м. Около половины из них рентабельны.

Итоги шельфовых работ на всех морях таковы: запасы осваиваемых там месторождений составляют около 3,6% от всех запасов промышленных категорий в нефтяном эквиваленте. Это оценки Всероссийского научно-исследовательского института геологии и минеральных ресурсов мирового океана (ВНИИокеангеология). Его же специалистами установлена средняя плотность извлекаемых ресурсов: 20—25 тыс. т на 1 кв. км продуктивной площади. Из выявленных 800 локальных структур 130 подготовлены к глубокому бурению. Здесь речь идет далеко не обо всех шельфах России: восточные арктические моря считаются практически неизученными.

Любой специалист по геологоразведке скажет, что данные эти неполные и всего объема богатств, размещенных под арктическим и иными шельфами, не знает точно никто. Да и как они могут быть полными, если сейчас, в XXI веке, на 62% площадей Баренцева, Печорского и Карского морей не пробурено ни одной скважины, на континентальном шельфе бурится по одной разведочной скважине в год?! А ведь здесь есть и такие уникальные вещества, как газогидраты, о которых сегодня знает только узкий круг специалистов и которые, подбери человечество к ним необходимый технологический процесс, могут стать источником энергии на многие десятилетия.

Богат арктический шельф запасами и других полезных ископаемых: угля, золота, меди, никеля, олова, платины, марганца
и т. д. Из всего этого многообразия сегодня разрабатываются только месторождения угля на архипелаге Шпицберген и золота на острове Большевик (Северная Земля). Перспективы даже у таких «трудных» районов неплохие: спрос на стратегическое дефицитное сырье континентального шельфа будет расти.

Пора, мой друг, пора…

Теперь о самом дорогом. О времени. После открытия нефти Западной Сибири добыча здесь достигла существенных объемов лишь спустя 20 лет. Можно представить себе, сколько десятилетий уйдет на «раскрутку» шельфовых месторождений. Только подготовительные процедуры, по прогнозам, займут пять лет. Затем еще десять лет — на создание инфраструктуры и обустройство месторождений. Таким образом, если работы развернуть прямо с завтрашнего дня (что совсем уж нереально), серьезной альтернативой континентальным месторождениям шельф России станет не раньше 2030 года. То есть реальные сроки широкомасштабной добычи на шельфе относятся к середине столетия. Что будет к тому времени с месторождениями Западной и Восточной Сибири, севера страны и другими, можно только предполагать, но прогнозы не везде утешительны. Кроме того, следует учитывать безусловные перспективы увеличения спроса на нефть и газ, а также дальнейшего роста себестоимости добываемых тонн и кубометров. И хотя ученые предрекают освоение к 2030 году новых источников энергии, таких как газогидраты, но это потребует столь же значительных усилий и инвестиций, как и освоение арктического шельфа.

Тем не менее на фоне озадачивающего подсчета затрат времени и средств прорисовываются, помимо выгод от самой добычи, и другие полезные моменты. Например, выход на шельф — это вывод многих отраслей промышленности в режим устойчивого развития, прогрессирующего производства, повышение занятости населения. Судя по опыту Северной Европы, на одного занятого в добывающей промышленности на море приходится до 12 человек в смежных отраслях промышленности на суше. Это очень актуально для нашей страны, где миллионы рабочих и специалистов из бывшей «оборонки» так и не нашли себя в новых условиях, их трудовой потенциал, знания и опыт используются не по назначению. Да и новым поколениям российских трудящихся не помешают гарантированная занятость и приличная заработная плата.

Специалисты ставят и такую задачу, как выработка принципиально новых конструктивных решений для строительства надводных и подводных установок для разведочного и эксплуатационного бурения скважин, а также для создания стационарных объектов нефтегазодобычи: из-за тяжелых льдов в северных морях строить на материке, а затем транспортировать в море громоздкие сооружения, скорее всего, не удастся. Значит, их нужно будет возводить на месте. А это совершенно иной уровень технических и технологических решений. За границей они уже реализуются. На месторождениях Кайстер и Мардок в южной части Северного моря добычу в так называемом безлюдном режиме ведут компании TotalFinaElf и Conoco Philips. Процессы здесь полностью автоматизированы и контролируются системами дистанционного управления с берегового терминала через спутники связи. Газ по подводному трубопроводу перегоняется за 180 км на газовый терминал Тедлторп (Conoco Philips) в Англии, с которого и осуществляется управление всей системой. Как говорится в известной телепередаче, а нам слабо?

Уже сегодня в суммарной мировой добыче углеводородного сырья треть приходится на дно морей. Догадайтесь, какое место принадлежит здесь России? Мягко говоря, не первое и не второе. В то же время иностранным инвесторам, чтобы заключить в России соглашение о разделе продукции (СРП) и приступить к работам на шельфе, нужно два-три года хождений по бюрократическим инстанциям. В частности, из-за этого российский шельф остается практически нетронутым. Оптимисты могут порадоваться такому «запасу», хранящемуся под надежными замками да еще и на морской глубине. Но в силу обстоятельств, изложенных выше, пора подбирать ключи и к этим кладовым.

На шельфе заборов нет…

Допустим, что все проблемы решены, секторы в Арктике проведены, добыча нефти и газа идет полным ходом. Как и при всяком вскрытии подземных горизонтов, встает вопрос об экологии. А поскольку речь идет о морском дне и о самом море, то такой вопрос встает особенно остро. Что осложняет экологическую безопасность российской Арктики, как и Арктического региона в целом? Первое — недостаточная изученность особенностей функционирования сложной технической системы нефтегазовых промыслов в экстремальных природных условиях Арктики.

Добавьте сюда слабую изученность районов арктического шельфа с гидрографической точки зрения применительно к задачам обеспечения безопасности мореплавания. Затем — высокий уровень требований к экологической безопасности при эксплуатации нефтегазовых комплексов, находящихся в районах интенсивного судоходства и рыболовства. С учетом этого в прежние годы были подготовлены проекты федеральных законов «Об арктической зоне Российской Федерации» и «Об обеспечении экологической безопасности арктической зоны РФ», а также Национальный план действий «Защита морей Арктического региона от антропогенного загрязнения». Их разработка стала следствием осуществления Региональной программы действий по защите морской среды от загрязнения в результате антропогенной деятельности, реализации Федеральной целевой программы «Мировой океан», включающей подпрограмму «Освоение и использование Арктики».

Проблема освоения континентального шельфа затрагивает общенациональные интересы России, а потому специалисты настойчиво призывают к принятию концепции рационального освоения природных ресурсов арктических морей и прилегающих районов суши. Очевидно, что эти идеи найдут отражение в новом законе
«О недрах», обсуждение которого не прекращается уже несколько лет и принятие которого, кажется, уже вполне реально.

Континентальный шельф

Континентальный шельф — это затопленная морем часть материковой территории.

В МП закреплены два подхода к определению ширины территориального моря.

Согласно Конвенции о континентальном шельфе (Женева, 29 апреля 1958 г.) под континентальным шельфом понимается морское дно (включая его недра), простирающееся от внешней границы территориального моря до установленных МП пределов, над которым прибрежное государство осуществляет суверенные права в целях разведки и разработки его природных богатств.

Статья 1 Конвенции под континентальным шельфом понимает поверхность и недра морского дна подводных районов, примыкающих к берегу, но находящихся вне зоны территориального моря до глубины 200 м или за этим пределом, до такого места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов, а также поверхность и недра подобных районов, примыкающих к берегам островов. Таким образом, внешней границей шельфа является изобата — линия, соединяющая глубины в 200 м. Естественные богатства шельфа включают минеральные и прочие неживые ресурсы поверхности и недр морского дна шельфа, а также живые организмы “сидячих” видов — организмы, которые в период своего промыслового развития прикреплены ко дну или передвигаются только по дну (раки, крабы и т.п.).

Если на один и тот же континентальный шельф имеют право государства, берега которых расположены друг против друга, граница шельфа определяется соглашением между этими государства, а при отсутствии соглашения — по принципу равного отстояния от ближайших точек исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря. В некоторых случаях споры о разграничении континентального шельфа рассматривались Международным Судом ООН, который и определял границы шельфа.

Конвенция по морскому праву 1982 г. (ст. 76) дает несколько иное определение границ континентального шельфа. Это:

• — морское дно и недра подводных районов, простирающихся за пределами территориального моря на всем протяжении естественного продолжения сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка, или на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние;
• — если граница материка простирается далее 200 миль, то внешняя граница шельфа не должна находится далее 350 миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, или не далее 100 миль от 2500-метровой изобаты (линии, соединяющей глубины в 2500 м).

Разграничение континентального шельфа между государствами производится либо в договорном порядке (Договор между Российской Федерацией и Литовской Республикой о разграничении исключительной экономической зоны и континентального шельфа в Балтийском море (1997 г.)), либо по решению международных органов (суды, арбитражи, органы международных организаций).

Права прибрежного государства на континентальном шельфе не затрагивают правового статуса покрывающих вод и воздушного пространства над ним. Поскольку морское пространство над континентальным шельфом продолжает оставаться открытым морем, все государства имеют право осуществлять судоходство, полеты, рыболовство, прокладывать подводные кабели и трубопроводы. Вместе с тем установлен особый режим разведки и разработки природных ресурсов. Прибрежное государство имеет право в целях разведки и разработки природных ресурсов шельфа возводить соответствующие сооружения и установки, создавать вокруг них зоны безопасности (до 500 м). Осуществление прав прибрежного государства не должно ущемлять прав судоходства и других прав иных государств.

Прибрежное государство вправе определять трассы для прокладки кабелей и трубопроводов, разрешать возводить установки и проводить бурильные работы, сооружать искусственные острова.

Согласно Федеральному закону от 30.11.1995 № 187-ФЗ “О континентальном шельфе Российской Федерации” эта территория включает в себя морское дно и недра подводных районов, находящиеся за пределами территориального моря РФ па всем протяжении естественного продолжения ее сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка. Подводной окраиной материка является продолжение континентального массива РФ, включающего в себя поверхность и недра континентального шельфа, склона и подъема. Определение континентального шельфа применяется также ко всем островам России. Внешняя граница континентального шельфа находится на расстоянии 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, при условии, что внешняя граница подводной окраины материка не простирается на расстояние более чем 200 морских миль. Если подводная окраина материка простирается на расстояние более 200 морских миль от указанных исходных линий, внешняя граница континентального шельфа совпадает с внешней границей подводной окраины материка, определяемой в соответствии с нормами международного нрава.

В природные ресурсы континентального шельфа РФ включаются минеральные и другие неживые ресурсы морского дна и его недр, а также живые организмы, относящиеся к “сидячим видам”, то есть организмы, которые в период, когда возможен их промысел, находятся в неподвижном состоянии на морском дне или под ним либо не способны передвигаться иначе, как находясь в постоянном физическом контакте с морским дном или его недрами. Перечень видов живых организмов, являющихся живыми ресурсами континентального шельфа, устанавливается специально уполномоченным на то федеральным органом по рыболовству. Минеральные и живые ресурсы континентального шельфа находятся в ведении Российской Федерации; деятельность по разведке, разработке (промыслу) таких ресурсов и их охране входит в компетенцию Правительства РФ. Россия на континентальном шельфе осуществляет:

• 1) суверенные права в целях разведки континентального шельфа и разработки сто минеральных ресурсов и водных биоресурсов. Эти права являются исключительными в том смысле, что, если Российская Федерация не производит разведку континентального шельфа или не разрабатывает его минеральные ресурсы или водные биоресурсы, никто не может делать это без согласия Российской Федерации;
• 2) исключительное право разрешать и регулировать буровые работы на континентальном шельфе для любых целей;
• 3) исключительное право сооружать, а также разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование искусственных островов, установок и сооружений;
• 4) юрисдикцию в отношении: морских научных исследований; защиты и сохранения морской среды в связи с разведкой континентального шельфа и разработкой его минеральных ресурсов и водных биоресурсов, захоронением отходов и других материалов; прокладки и эксплуатации подводных кабелей и трубопроводов РФ.

Осуществляя суверенные права и юрисдикцию на континентальном шельфе, наше государство не препятствует осуществлению судоходства, иных прав и свобод других государств, признаваемых в соответствии с нормами МП.

Участки континентального шельфа, к которым относятся участки недр континентального шельфа, могут предоставляться лицам, соответствующим требованиям, предусмотренным законодательством о недрах.

Искусственные острова, установки и сооружения на континентальном шельфе не обладают статусом островов и не имеют территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа. Вокруг искусственных островов, установок и сооружений устанавливаются зоны безопасности, которые простираются не более чем на 500 м внешнего края искусственных островов, установок и сооружений.

Все виды хозяйственной деятельности на континентальном шельфе РФ подлежат государственной экологической экспертизе. Военные корабли и летательные аппараты ФСБ России могут применять оружие против судов -нарушителей закона и международных договоров РФ в ответ на применение ими силы, а также в других исключительных случаях при преследовании по горячим следам, когда исчерпаны все другие обусловленные сложившимися обстоятельствами меры, необходимые для прекращения нарушения и задержания нарушителей.