archivarius1983
archivarius1983За историческую справедливость
За историческую справедливость!
Американские и британские нефтяные компании боролись между собой за право разрабатывать потенциально огромные нефтяные запасы на Каспийском море возле Баку и в соседнем Казахстане в Центральной Азии. Геологи заговорили о «новом Кувейте и Саудовской Аравии» в этих регионах. По оценкам правительства США, нефтяные запасы могли превышать 200 млрд баррелей, что означало бы крупнейшее открытие месторождений нефти за последние десятилетия.
Начиная с 1990 года и вплоть до бомбардировки Сербии в 1999 году ЕС без особого шума предпринял ряд инициатив, включающих помощь по модернизации азербайджанского порта возле Баку, который, согласно одному из докладов Министерства энергетики США, «позволил бы обеспечить нефтяные поставки из восточного Каспия вплоть до 500 тыс. баррелей в день». В 1995 году ЕС начал Программу Межгосударственной транспортировки нефти и газа в Европу с целью «повысить безопасность энергетических поставок». В феврале 1999 года непосредственно перед началом бомбардировок Белграда клинтоновской администрацией комиссар ЕС Ханс ван дер Брок обозначил цель Программы как «помощь в высвобождении огромных газовых и нефтяных запасов Каспийского бассейна путем преодоления… узких мест, которые затрудняли им доступ на местные и европейские рынки».
В июле 1996 года Вашингтон сформировал «Южнобалканскую инициативу развития» для обсуждения сотрудничества по трубопроводам с Болгарией, Македонией и Албанией. Он поддержал две каспийские ветки трубопровода. Одна из них должна была пройти из Баку через Грузию в турецкий порт Джейхан. В 1997 году бывший госсекретарь Буша Джеймс Бейкер написал статью в номере «Нью-Йорк Таймс» от 21 июля, озаглавленную «Жизненные интересы Америки на Новом шёлковом пути». Бейкер, который позднее стал важной фигурой в последующей администрации Буша-младшего, утверждал, что «стратегическим интересам Соединенных Штатов отвечает установление максимально возможных экономических, культурных и политических связей с Грузией» — той страной, которая находилась между каспийской нефтью и западными рынками. В то время Бейкер, как и Бжезинский, также представлял интересы «Бритиш Петролеум Амоко» в Баку.
Вторая ветка трубопровода, АМБО или «Албанско-македонско-болгарская нефтепроводная корпорация», поддерживаемая правительством США и банком «Фёрст Бостон», была заморожена на несколько лет. Вашингтон решил, что, прежде чем двигаться дальше, ему следует убрать препятствие в лице режима Милошевича.
Слободан Милошевич, избранный президент Югославии, бывший банкир, в своё время пользовался благосклонностью Вашингтона, полагавшего, что Милошевич будет играть по правилам МВФ. Теперь же в американских СМИ он стал новым «Адольфом Гитлером». Многочисленные свидетельства региональных и сторонних наблюдателей подтверждали, что к середине 1990-х все стороны в дестабилизированной бывшей Югославии были виновны в военных преступлениях: и боснийские мусульмане, и хорватские католики, и сербские православные христиане. Срежиссированные в Вашингтоне и НАТО репортажи, однако же, концентрировались только на одной стороне: на непокорном сербском президенте Милошевиче. До тех пор, пока в сердце Балкан оставался хорошо защищённый анклав, отринувший «реформу» МВФ и присутствие НАТО, долгосрочные геополитические планы Вашингтона по контролю трубопроводов с Каспия и из Центральной Азии были заблокированы.
Милошевич в Рамбуйе с негодованием отверг требования США, печально знаменитое Приложение Б, предписывающее ему позволить войскам НАТО оккупировать Косово и возможно Сербию «по гуманитарным причинам предотвращения геноцида». Предсказуемый отказ Милошевича был использован для обоснования войны. Президент Клинтон, ссылаясь на «гуманитарные» причины, угрозу неотвратимого геноцида в отношении косовских албанцев, начал безжалостные бомбардировки гражданских объектов в Сербии.
Спустив тысячи тонн бомб, разрушив экономику и инфраструктуру Сербии на примерную сумму 40 млрд долларов, Пентагон начал строительство одной из крупнейших военных баз США в мире. «Кэмп Бонд Стил» неподалёку от Гнилане на юго-востоке Косова, крепость с 3 тыс. солдат, аэродромом и самыми современными телекоммуникациями дала Соединённым Штатам решающее и, очевидно, постоянное военное присутствие на стратегических Балканах, откуда рукой подать до Каспийского моря.
Вспоминается предупреждение Милошевича, президента Югославии: «Русские! Я сейчас обращаюсь ко всем русским, жителей Украины и Беларуси на Балканах тоже считают русскими. Посмотрите на нас и запомните — с вами сделают то же самое, когда вы разобщитесь и дадите слабину. Запад — цепная бешеная собака — вцепится вам в горло. Братья, помните о судьбе Югославии! Не дайте поступить с вами так же!».
Трудная добыча
НИС ищет пути развития ресурсной базы
После приватизации «Нефтяной индустрии Сербии» (НИС) — контрольный пакет акций купила «Газпром нефть» — сербской компании понадобилось всего три года, чтобы удвоить объем добычи. Сегодня перед НИС стоит не менее сложная задача — удержать добычу на полке в стратегической перспективе. База для этого — довыработка запасов старых сербских активов и поиск месторождений в соседних странах, прежде всего в Румынии, а также Боснии и Герцеговине
При упоминании такой отрасли, как добыча нефти, вряд ли у кого-либо возникает прямая ассоциация с Сербией. Если речь идет о нефтедобыче в целом на Балканах, то в голову в первую очередь, конечно, приходит Румыния, звезда которой на углеводородной карте Европы зажглась еще в конце XIX века. Сербия же в то время оставалась аграрной страной, ориентированной на экспорт продукции в Австро-Венгерскую империю.
В составе новообразованного Королевства Югославия Сербия продолжила развивать сельское хозяйство.
Научно-технологический центр
Как и «Газпром нефть», НИС располагает собственным Научно-технологическим центром. Он основан в 2009 году и расположен в городе Нови-Сад. Цель НТЦ — научно-техническая поддержка разведки и добычи на всех этапах — от проектирования и контроля геолого-разведочных работ до геологического моделирования, экологического мониторинга и проектирования инфраструктурных объектов. Еще одна функция центра — развитие новых технологий. В компании рассчитывают вывести НТЦ на уровень региональной научно-технической базы, не только удовлетворяющей потребности НИС, но и обслуживающей внешний рынок.
Направление развития страны серьезно изменилось лишь после 1945 года, когда монархия была ликвидирована, а на ее месте образовалась Федеративная Народная Республика Югославия (позднее Социалистическая Федеративная Республика Югославия, СФРЮ). Уже в августе был принят закон о национализации рудных богатств и отмене иностранных концессий на добычу полезных ископаемых. В ходе индустриализации, по сути, были заново созданы все ключевые отрасли промышленности, в том числе и нефтяная. Однако на количество геологических запасов углеводородов это, разумеется, повлиять никак не могло — их Югославии не хватало даже для удовлетворения собственных нужд. В самые успешные годы объем добычи нефти лишь подбирался к отметке в 4 млн тонн в год, и это не превышало 20% от югославских потребностей.
Сербия не играла первую скрипку в нефтяном ансамбле социалистической Югославии: крупнейшим центром добычи была Хорватия. Лишь к началу ключевое значение для национальной нефтедобычи стали приобретать запасы, сосредоточенные на сербской территории, точнее в автономной провинции Воеводина, где к тому времени было открыто 45 небольших месторождений нефти и 43 — природного газа. Именно Воеводина стала основой нефтедобычи сначала Малой Югославии, образовавшейся в результате распада югославской федерации в 1991 году, а сегодня и современной Сербии.
Падение и взлет сербской добычи
По меркам нефтедобывающих стран в Сербии небольшой объем запасов углеводородов (порядка 60 млн тонн разведанных запасов), кроме того, эти запасы еще и не самые простые с точки зрения разработки. «На очень небольшом по площади участке сосредоточено порядка 60 месторождений, геологическая структура которых осложнена тектонически. Здесь представлены разные виды коллекторов, содержащих нефть различного качества, — рассказал первый заместитель генерального директора компании НИС, руководитель блока „Добыча“ Геннадий Любин. — Если глобально, то это скорее масса локальных ловушек, способных отдавать нефть в промышленных масштабах».
Очевидно, что работа с такими ресурсами требует использования специфических технологий и, соответственно, инвестиций в их создание, подбор, внедрение и развитие. Но денег на это в годы в новой — независимой — Сербии, экономику которой ослабили разрыв связей между бывшими республиками Югославии и международные санкции, подкрепленные ударами авиации НАТО по стратегическим точкам, не было. Поэтому единственная нефтедобывающая компания страны — «Нефтяная индустрия Сербии», принадлежавшая государству, — активно сокращала вложения в геологоразведку и развитие действующих месторождений. В результате к мировому кризису 2008 года объем добычи нефти в Сербии снизился с 1,2 млн тонн в благополучные годы до тонн. И это на фоне беспрецедентного роста цены на нефть в мире, достигшей пика как раз летом почти $144 за баррель. Очевидно, что для компании, находящейся в таком состоянии, кризисное обрушение котировок стало очень жестким ударом, который в итоге мог привести к фатальным последствиям. Выход из этой ситуации был единственным — привлечение в отрасль инвесторов. К моменту приватизации НИС объем добычи компании достиг исторического минимума, а цена смеси Brent на мировом рынке опустилась к отметке $40 за баррель.
Энергетическое самообеспечение
Месторождения НИС — объекты не только добычи, но и энергогенерации. Для этого на многих из них установлены когенерационные модули, принцип которых основан на конверсии попутного нефтяного газа (ПНГ) в тепло- и электрическую энергию. Большая часть электричества поставляется на внешний рынок, часть используется для собственных нужд промыслов. Когенерация решает и важную экологическую задачу полезного использования ПНГ, который раньше сжигался в факелах.
Новому акционеру НИС — российской «Газпром нефти» — на то, чтобы переломить ситуацию, понадобился год. Уже в объем добычи вырос на треть — до 882 тыс. тонн. Такой эффект принесло внедрение технологий, которые на российских месторождениях к этому времени уже стали традиционными: на части скважин, где это имело смысл, устаревшие штанговые насосы-качалки заменялись погружными электроцентробежными насосами, началось проведение гидроразрыва пласта, расконсервировался фонд бездействующих скважин. В 2010 году было введено в эксплуатацию новое месторождение Медья, вырос объем добычи на месторождении Кикинда. Сегодня удерживать объем добычи на месторождениях, большинство из которых находятся в высокой степени выработки, позволяют новые технологии, направленные на вовлечение в разработку запасов, которые раньше были недоступны. Именно в технологиях ключ к решению основных проблем сербских месторождений.
Все дело в технологиях
Одна из самых серьезных проблем, осложняющих добычу на ряде сербских месторождений, — низкая температура застывания нефти, которая теряет текучесть в условиях, очень далеких от экстремальных. Эту проблему решает добавление к сырью специальных химических составов. Но готовых рецептур, подходящих для условий добычи в Сербии, не существует: крупным производителям промысловой химии неинтересно работать с масштабом потребления НИС — он для них недостаточен, а в России такой нефти нет. Поэтому к разработке состава подключился собственный Научно-технологический центр компании, и на 2019 год уже запланировано проведение опытно-промышленных работ с применением нового продукта.
Начинает компания и испытания технологий, с помощью которых будет решаться вторая серьезная проблема сербской нефтедобычи — проявления песка, требующие частого ремонта скважин, что, соответственно, увеличивает затраты.
Операция гидроразрыва пласта (ГРП) уже стала в НИС серийной, однако ее применение с точки зрения экономики оправдано далеко не везде, поэтому ГРП проводится лишь примерно на 5% скважин. Горизонтальное же бурение пока вообще не вышло из стадии эксперимента. Первый в истории нефтяной отрасли страны и вообще всего пространства бывшей Югославии подобный технологический объект НИС построила еще в 2013 году на месторождении Кикинда-Варош. Скважина глубиной 2,67 км с длиной горизонтального участка 250 м позволила подтвердить геологическую модель месторождения. Однако, по словам специалистов, горизонталки для Сербии не панацея — как раз из-за специфических условий промыслов и характеристик самой нефти. Впрочем, это совсем не означает, что у высокотехнологичного бурения здесь нет будущего. В комплексе с другими технологиями бурение горизонтальных скважин, возможно, позволит выйти на эффективную реализацию таких проектов, как освоение месторождения тяжелой высоковязкой нефти Гай, разработка которого с применением традиционных методов бурения невозможна.
В общем, технологии — это именно то направление, которое дает возможность максимально эффективно и продуктивно вовлекать в добычу запасы углеводородов на территории страны. При этом добыча нефти в Европе, даже если речь идет всего о 1,2 млн тонн нефти в год, обеспечивающих лишь треть потребностей собственной переработки НИС, — это выгодно. Если точнее — это более 50% финансового результата компании.
Высокий уровень изученности региона и наличие у НИС современного комплекса инструментов поиска запасов дает возможность довольно точно выявлять потенциальные структуры и, соответственно, открывать новые месторождения-ловушки. Однако углеводородный ресурс Сербии все равно невелик. На балансе компании сегодня находится порядка 20 млн тонн запасов, которых объективно недостаточно для того, чтобы спокойно смотреть в будущее в стратегической перспективе. Повысить обеспеченность запасами для того, чтобы как минимум поддерживать добычу на сегодняшнем уровне, а возможно, и обеспечить рост, призвана программа регионального развития НИС.
Страны присутствия активов НИС
За нефтью к соседям
НИС добывает нефть в Анголе: 4% в большом международном консорциуме — это наследство, которое сербская компания разделила с хорватской INA после распада Югославии. Но, конечно, оно не делает НИС игроком мирового масштаба. В общем-то, компания к этому и не стремится, установив себе в качестве стратегической задачи активное развитие в Балканском регионе. В сегменте upstream она решается за счет реализации поисковых проектов в соседних странах. Например, в той же Румынии, где румынская дочка НИС — NIS Petrol SRL — совместно с партнерами (канадской East West Petroleum, ирландской Moesia Oil and Gas, английской Zeta Petroleum и румынской Armax Gaz) с 2013 года проводит сейсмические исследования сразу на шести блоках высокопродуктивного региона в западной части страны. Начало в нынешнем году опытно-промышленных работ на участках, где уже открыто несколько месторождений, позволит НИС в течение трех ближайших лет получить порядка 70 тыс. тонн дополнительной добычи. При этом, по информации Геннадия Любина, перспективными в Румынии могут быть не только новые месторождения: «Румыния — это вообще одно большое месторождение, там очень много участков, которые из-за неэффективности дальнейшей эксплуатации законсервированы, распроданы. Однако мы предполагаем, что эти месторождения обладают довольно-таки большими запасами, которые при сегодняшних технологиях и методах доразведки можно вовлечь в разработку».
Впрочем, пока румынские проекты способны лишь компенсировать естественное снижение общего объема добычи компании — порядка 6% в год. Возможность выхода на рост добычи в стратегической перспективе геологи НИС связывают с деятельностью другой «дочки» компании, «Ядран Нафтагаз», которая занимается разведкой в Боснии и Герцеговине.
Эта территория давно привлекает к себе внимание нефтяных компаний. По оценке боснийских геологов, запасы нефти на севере страны могут составлять 20 млн тонн на территории Федерации Боснии и Герцеговины и 50 млн тонн на территории Республики Сербской. При этом боснийская нефть легкая, низкосернистая. Но вот промышленных ее запасов пока не удалось найти никому. Правда, серьезно, с использованием современных научных достижений в этом не самом спокойном регионе углеводороды никто до сих пор и не искал. «Сила, основа геологоразведки — в хороших региональных моделях, — считает руководитель блока „Добыча“ НИС. — У нас есть собственный Научно-технологический центр, мы успешно занимаемся региональным моделированием, оцениваем результаты работы других компаний на сопредельных территориях, собственные успехи и неудачи, и это позволяет строить достаточно хорошие прогнозы на работу в Боснии. Как и Румыния, это для нас приоритетная территория стратегического развития».
По предварительным планам в геологоразведку на территории Боснии и Герцеговины в ближайшие пять лет планируется вложить порядка 18 млн евро. Это скромная цифра по сравнению с возможным призом и совсем скромная по сравнению с 1 млрд евро общего объема инвестиций, которые НИС предполагает вложить в поддержание добычи на сегодняшнем уровне млн т н. э. в стратегической перспективе, то есть до 2025 года.
Причины распада Югославии.
По конституции 1974 г. югославская федерация явно приобрела ряд черт конфедеративного устройства. Республики и края начали превращаться в самостоятельные, замкнутые общественно-экономические образования. Конституционная реформа, направленная на ослабление союзного централизма, привела фактически не к росту самоуправления, а к другому процессу – усилению государственного компонента республик как национальных государств и «защитниц» наций.
В результате конституционных преобразований в самой тяжелой ситуации оказалась Сербия. Сербское руководство не могло решать вопросы в двух своих автономиях (Косово и Метохия, Воеводина –PapaSilver) , которые фактически были напрямую подчинены федерации. Еще более абсурдным стало то, что Сербия не могла без согласия автономий ничего менять и на оставшейся территории Сербии.
К этому времени уже четко определилась главная особенность югославских реформ.Во время их осуществления всегда в одной связке шли экономика и национальные отношения. Относительная демократизация общественной жизни расчищала путь экономическому развитию. Но она же в сфере национальных отношений, понимаемая преимущественно как децентрализация страны и ослабление федеративных связей, приводила совсем к другим результатам. Вместо гармонизации национальных отношений децентрализация возрождала национализм во всех республиках и краях, во всех сферах общественной жизни, приводила к увеличению претензий между народами, проживавшими в Югославии, друг к другу.
Начинали югославские коммунисты с преобразований, которые полностью копировали те, которые осуществлялись в СССР. По скорости и радикальности внедрения большевистского опыта власти Югославии даже опережали другие страны Восточной Европы. Затем, правда, случился поворот к самоуправлению, которое и стало отличительной чертой югославского эксперимента, по сути – первой попыткой реформирования в рамках «реального социализма». Здесь югославы были первопроходцами, хотя в отдаленном виде это напоминало уже полностью забытые идеи нэпа, апробированные в СССР в 1920-х годах. В 1964–1965 г. в Югославии начали проводиться самые радикальные реформы в экономике за время всего самоуправленческого эксперимента.
Тем временем экономические трудности нарастали. Республики, получившие право без разрешения союзного правительства брать иностранные кредиты, не преминули этим воспользоваться. Внешний долг, составлявший в 1971 г. 1,2 млрд. долларов, вырос до 7,93 млрд. в 1976 г. и 9,54 млрд. долларов в 1977 г. До смерти Тито он вырос более чем на 18 млрд. долларов.
Всего Югославией в эти годы было потрачено около 45 млрд. долларов. Часть денег пошла на инвестиции. Более того, на страну обрушился инвестиционный вал, который превысил все возможные экономические рамки. Власти самодовольно провозгласили Югославию «самой большой стройкой Европы». Но вечно так продолжаться не могло.
Уже на рубеже 1970-х и 1980-х годов надо было начинать отдавать долги, а новых займов
не стало. К концу 1970-х годов возникла проблема убыточности предприятий, выросли запасы нереализованной продукции, усилились финансовые проблемы, возросла безработица. На 45 % выросла инфляция. При жизни Тито югославским руководителям еще как-то удавалось сдерживать нараставшие кризисные явления. Однако после его смерти многое изменилось. Начался новый и последний этап в развитии Югославии.
Иосип Броз Тито.
Смерть Й. Броз Тито 4 мая 1980 г. не могла не оказать огромного влияния на судьбу Югославии. Вместо Тито страной управляли два коллективных органа – Президиум СФРЮ и президиум ЦК СКЮ (Союз коммунистов Югославии), избиравшие в порядке ротации своих руководителей сроком на один год. Система ротаций не могла, естественно, придать стране стабильность. Провозглашенную новым югославским руководством цель: «И после Тито – Тито» реализовать было невозможно. Верховного и признаваемого всеми арбитра в сложнейших и противоречивых отношениях между республиками и краями, между югославскими народами больше не было.
В этот период существование Югославии отягощали стразу три одновременных крупных процесса: экономический кризис, политико-идеологический кризис, а также массовое сепаратистское движение албанского населения в сербском автономном крае Косово.
Экономический кризис, в который Югославия начала втягиваться со второй половины 1970-х годов, усилился в начале 1980-х, после смерти Тито. Его динамика впечатляла. Темпы роста общественного производства резко замедлились (с 7 % в 1979 г. до 2,3–0,7 % в 1980–1983 гг.), а затем с 1983 г. начали сокращаться. После продолжительного периода, когда жизненный уровень населения только рос, он начал падать – на 7,5 % в 1980 г. и на 30 % за последующие четыре года.
На страну обрушилась проблема огромной задолженности, которая усугубилась нефтяным кризисом на мировом рынке и увеличением цен на энергоносители (1979–1980). Энергетический кризис оказался для югославского руководства неожиданным, и государство оказалось в полной зависимости от поставщиков энергоносителей. И хотя только за ввоз нефти Югославия должна была платить более 7 млрд. долларов США, «инвестициономания» не прекратилась. Однако прежде всего на проблему задолженности влиял широкий фронт неконтролируемого заимствования со стороны республик.
К концу 1985 г. безработица составила 15 %, инфляция – 100 %, внешний долг приближался к 21 млрд. долларов США (в 1985 г. ВВП Югославии был равен 44 млрд. долл. – PapaSilver).
В стране резко усилились позиции национальных бюрократий («этнократий»). Возникла концепция «национальной экономики» (призванная заменить «договорную»), согласно которой каждая республика все необходимое для себя производила сама. Более того, республики начали вводить специальные меры для защиты своих предприятий от конкуренции с другими югославскими предприятиями. Это привело к окончательному экономическому обособлению республик. Хрупкий общеюгославский рынок стал на глазах распадаться на шесть республиканских и два краевых.
Ситуация еще более осложнилась из-за нового обострения обстановки в автономном крае Косово – самом слабом звене и Сербии, и всей югославской федерации. Если в период с 1931 по 1961 г. сербы и черногорцы составляли около 27 % населения края, то к 1981 г. эта цифра уменьшилась до 13,2 %. Славянское население края под давлением албанцев продолжало и дальше покидать Косово, причем во все большем масштабе. В то же время албанское население Косово также чувствовало себя ущемленным по сравнению с другими народами Югославии. По численности албанцы занимали уже третье место в стране после сербов и хорватов, однако не имели своей республики.
Элементы национального все больше примешивались к идеологическим. Для югославского государства национальный вопрос всегда был острым. Но если раньше, в период между двумя мировыми войнами или во время так называемого «массового движения» (Хорватской весны), в нем доминировал хорватский вопрос, то с 1974 г., с принятием последней конституции СФРЮ на первое место вышел сербский вопрос. В Сербии развивались процессы, сходные в чем-то с советской перестройкой. Катализатором деятельности сербских оппозиционных интеллектуалов стало запрещение книги «Шерстяные времена» Гойко Джого в апреле 1981 г. Арест Джого вызвал волну протестов сербской интеллигенции, коллективных писем в его защиту и «вечеров солидарности». Эти акции переросли в протест против экономического положения, политического и конституционного устройства, недостатка политических свобод, несвободных СМИ и т.п.
О позиции хорватского руководства надо сказать особо. Еще три года после смерти Тито во главе республики находился один из его ближайших соратников и лидеров послевоенной Югославии Владимир Бакарич, который объединял в Хорватии высшие государственные и партийные посты. Он, как и многие югославские лидеры, считал главной опасностью для государства «великосербский национализм» и, в частности, резко протестовал против сербской политики в Косове. После смерти Бакарича к власти в Хорватии пришло первое послевоенное поколение руководителей, Среди них был и его главный фаворит – Стипе Шувар. Деятельный и амбициозный он принялся собирать вокруг себя сторонников, в том числе и в средствах массовой информации, а затем ринулся в идеологические битвы.
В мае 1985 г. Сербская академия наук и искусств (САНИ) также образовала рабочую группу из 23 своих членов для подготовки документа – Меморандума об экономической и политической ситуации в Югославии. Параллельно с Меморандумом САНИ в сербском политическом руководстве произошли изменения, оказавшие затем огромное влияние на судьбу всей Югославии: на сербский политический Олимп началось восхождение Слободана Милошевича. Слободан Милошевич победил на выборах председателя ЦК СКС с минимальным преимуществом. Милошевич был самым откровенным критиком децентрализации в Сербии и Югославии. И, как и Тито, он особенно настаивал на единстве партии.
На какое-то время Слободан Милошевич стал вождем нации. Стал развиваться даже его культ. Особенно он был популярен в сельской местности и провинции. Милошевич сумел создать единый национальный фронт внутри Сербии, объединить не только официальные силы, но и большую часть оппозиции.
Еще раз подчеркнем, что национализм бурно расцветал во всех югославских республиках без исключения. В этой связи представляется крайне односторонним часто встречающееся в историографии обвинение во всех югославских грехах одного Милошевича.
Окончательно югославские республики разошлись на XIV чрезвычайном съезде СКЮ, начавшем работу в январе 1990 г. Словенская делегация после отклонения ее требования о реорганизации партии на конфедеративных принципах покинула съезд. Без словенцев не захотели продолжать работу депутаты от Хорватии и от Боснии и Герцеговины. На съезде был объявлен перерыв, который оказался бессрочным.
В конце 1989 г. под давлением событий в Восточной Европе и своего собственного кризиса югославские власти разрешили, наконец, выборы на многопартийной основе.
В борьбе за сохранение единого государства Сербия (не считая маленькой Черногории) все больше оставалась в одиночестве. Действие ее руководства объяснялось тем, что, если другие народы бывшей Югославии при распаде федерации образовывали свои национальные государства, то сербы наоборот оказывались разделенным народом. Треть сербов оставалась бы за рамками Республики Сербии.
Национализм существовал во всех югославских республиках, был присущ всем народам и народностям Югославии. Однако в те годы он достиг почти запредельного уровня. Все республиканские СМИ соревновались в провоцировании национальной истерии. И во всех югославских республиках, как и везде в Восточной Европе, национализм стал средством борьбы с коммунизмом. Только Сербия оказалась исключением. Ее лидер С.Милошевич с помощью национализма попытался наоборот сохранить коммунизм у себя в республике. Это имело для сербов самые печальные последствия.
И всё же в стране еще многим казалось, что ситуацию можно спасти. На заседании Президиума СФРЮ 25 декабря 1990 г. было решено приступить к открытому обсуждению отношений в югославской федерации и политического будущего страны. На смену согласованиям позиций республик с Центром пришел диалог республик без Центра. С 28 марта по 6 июня руководители республик провели шесть встреч в разных городах страны, обсуждая проблемы выхода из кризиса, взаимоотношений республик и Центра, пытаясь определить хотя бы общие контуры нового содружества югославских народов. За свою безрезультатность они были названы в печати «туристическим путешествием шестерки».
Самым сложным моментом переговоров явились противоречия между Сербией и Хорватией. Они были вызваны тем, что в районах компактного проживания сербов в Хорватии была провозглашена Сербская автономная область Краина, которая не хотела оставаться в составе Хорватии в случае ее отделения. Сербско-хорватский диалог продолжили парламенты двух республик.
Кризис всех ветвей власти, неспособность руководства субъектов Федерации идти на компромисс, перенос центра тяжести принятия решений из Центра в республики, невозможность союзных органов преодолеть центробежные тенденции, бескомпромиссное и бесперспективное столкновение двух концепций устройства государства открыли путь Словении и Хорватии к отделению. В Сербии и Черногории одни ждали от руководства и армии решительных действий, другие – мудрости и компромисса. С. Милошевич был настроен решительно и надеялся легко объединить все области с сербским населением в новой Югославии. Однако армия, воспитанная на отражении внешней опасности, не намерена была участвовать в столкновении между югославскими народами. В Македонии шаги в направлении самостоятельности были осторожными, исключавшими военные действия. В Боснии и Герцеговине с тревогой наблюдали за противоречиями между федеральным Центром, с одной стороны, и Словенией и Хорватией, с другой.
Ученые и политики до сих пор спорят по вопросам степени влияния на распад федерации различных внутренних факторов, а также соотношения внутренних и внешних факторов, расшатывавших федерацию. По нашему мнению, распад многонационального государства югославянских народов имел в своей основе комплекс сложных причин – исторических, экономических, политических, идеологических, религиозных, национальных, внешнеполитических. Распад стал возможен из-за дестабилицации общества в результате
политического, экономического и идеологического кризиса, паралича власти, обострения и неуправляемости межнациональных противоречий, а также благодаря поддержке сецессионистских движений извне – международными организациями и отдельными странами. Если говорить упрощенно, то внутренние причины играли важную, а международный фактор – определяющую роль в развале Югославской федерации.
Из книги “Югославия в XX веке. Очерки политической истории.”
Война за косовские полезные ископаемые
Природные богатства Косово и Метохии
Стоимость запасов свинца, цинка, серебра, никеля, марганца, молибдена и бора (семи стратегических руд) в Космете оценивается в 1 000 миллиардов американских долларов.
«Аврупа минералс» – американская глобальная корпорация по исследованиям рудных богатств недавно «с радостью сообщила» о начале бурения в Косовской Каменице неподалеку от Гниляна.
В начале февраля 2010 начались работы на четырех месторождениях серебра, свинца и цинка возле Косовской Митровицы, «самый продуктивный европейский регион по свинцу и цинку». Медь ищут в Режне.
У Сороса в Косово много интересов
В июле нынешнего года «Уолстрит джорнал» опубликовал сообщение о том, что представитель мирового финансового магната Джорджа Сороса за прошлый год пять раз был в Космете. Причем в компании с албанским миллиардером Сахитом Муйа, с которым Сорос хочет добывать косметский бурый уголь, оцениваемый в 300 миллиардов долларов.
Исполнительный директор корпорации «Албанские минералы» Муйа, как и Сорос, имеет виды не только на уголь, но и на свинец, хром, цинк, золото, серебро, медь, никель и прочие богатства, – заключает «Уолстрит джорнал»
Министерство энергетики Республики Сербия оценивает стоимость государственного имущества Сербии в 2009 году в секторе электроэнергетики, противоправно отнятой в Космете, приблизительно в 1,5 миллиарда долларов. В Министерстве агентству «Танюг» тогда заявили, что «стоимость этого богатства составляет до 100 миллиардов долларов, если учесть перспективы и доходы, которые можно получить эксплуатацией и превращением этого энергетического богатства в электроэнергию».
Каковы на самом деле природные богатства в Косово?
Кто лучше информирован о рудном богатстве Космета: сербское министерство или Сорос? Специалисты по рудам и минералам в конце 2008 года заявили, что резервы свинца на руднике «Трепча» оцениваются в 425 000 тонн, цинка – 415 000 тонн, серебра – 800 тонн, запасы никеля – 185 000 тонн, кобальта – 6 500 тонн. На руднике «Гребник» к югу от Глины доказаны запасы боксита в 1 700 000 тонн. Четыре тонны боксита содержат две тонны глинозема, из которых получается тонна алюминия. «Гребник», таким образом, может произвести 425 000 тонн алюминия. К настоящему моменту установленные запасы ферроникеля в Космете составляют 15 000 000, но по оценкам они значительно больше.
Слободан Клякич в апреле 2007 года написал в газете «Политика» в статье под названием «Косметская бочка золота», со ссылкой на заявления недавно почившего доктора Михаила Станишича, о рудных богатствах Космета. Он упоминал и золото, и нефть, и источники воды, утверждал, что эти богатства – скрытая причина борьбы за территорию Космета, что есть и письменные доказательства корыстных планов по отъему этих богатств.
Поэтому он цитировал летопись византийского историка Христовула из первой половины 15 века: «Однако, не только это (подчинение сербов) его (султана) двинуло (против Сербии), а и особенные свойства земли, которая восхитительна и обильна всякими богатствами. Земля очень плодородна и рождает все возможные плоды и богато дает… Но важнее всего то, в чем она далеко превосходит все остальные страны – золото и серебро выходят, так сказать, из источника, и всюду находят золотой и серебряный песок в больших количествах и наилучшего качества, лучше, чем в Индии. Этим сербская держава владела с самого начала».
По словам доктора Станишича, располагавшего достоверной информацией со всех концов света, только запасы косовского бурого угля оцениваются в 500 миллиардов долларов. К этой сумме, из-за которой четыре года назад над нами порой посмеивались, постепенно приближаются и оценки «Уолстрит джорнал».
Залежи свинцово-цинковой руды есть и на рудниках «Стари трг», «Афвалия», «Кишница», никель найден на Голеше, на «Главице» и на «Старом Чикатово». В районе Джаковицы и Ораховца располагаются залежи хрома. Медь и марганец распространены по всей территории Проклетия. Залежи магнезита есть на Голеше, Стрезовце, В Дечанах и Дубоце, – утверждал доктор Станишич. По его словам, стоимость запасов свинца, цинка, серебра, никеля, марганца, молибдена и бора в Космете может быть оценена в 1 000 миллиардов американских долларов.
В настоящий момент рудный бассейн «Трепча» буквально «изрешетили» исследовательские бурения крупных корпораций.
«Лидиян интернешнл» (до 2006 – «Рио тинто») 4 ноября 2010 открыла в Приштине деловой клуб, работающий «под полными парами». Почему бы и нет, если в начале 2008 года они сообщили об обнаружении в Ораховце месторождения золота, в котором из тонны руды получают 1,87 грамма золота (а в удачном случае и до 7,97 грамма).
«Это удивительно, новое открытие золота в области, ранее известной своим потенциалом в добыче никеля, кобальта и меди, – заявил Тим Коулин, президент корпорации.
Как Сербия потеряла свои богатства
В конце 2007 года Ник Кларк в «Нью стейтсмене» констатировал, что для Джорджа Сороса и его Фонда «Открытое общество» важно не уважение прав человека и основных гражданских свобод; для него общество «открыто», если его сотрудники и он могут заработать там большие деньги. Кларк проиллюстрировал это вложениями Сороса в Косово, чтобы «взять под контроль рудник «Трепча»», с «огромными запасами золота, свинца и прочих минералов».
Флора Саундерс еще 30 июля 1998 года опубликовала текст под заголовком «Косово: Война вокруг рудника» и указала на тот факт, что специальные металлургические и прочие публикации информируют узкие круги из мира финансов и бизнеса об огромных природных богатствах Косово. Она заключила, что «Трепчу» будет контролировать тот, кто победит в Косов силой оружия, а доминирование НАТО «поставило американские корпорации в наилучшее положение».
Нил Кларк проиллюстрировал отбор рудных богатств на примере «Трепчи» Всего через несколько месяцев после ввода НАТО в Космет, Международная кризисная группа, финансируемая Соросом, опубликовала документ под заголовком «Трепча: выход из лабиринта».
Главный совет миссии ООН в Косово (УНМИК) должен был объяснить, «как что нужно сделать, чтобы получить рудник «Трепча» от сербов как можно скорее». Силы НАТО в составе около 3 000 солдат вошли на Комбинат по плавке свинца в Звечане 14 августа 2000 года в половину пятого утра, закрыли его и выгнали тысячи работников на улицу.
Напомним читателям, что Бернар Кушнер, глава УНМИК, оправдывал операцию по захвату «Трепчи» подобным образом: «Как врач и главный администратор в Косово, я не могу позволить, чтобы опасность для здоровья детей и беременных сохранилась еще хотя бы на день». Потому солдаты НАТО и были в хирургических масках, чтобы якобы не отравиться «чрезмерно загрязненным воздухом».
Оказалось же, что под этими масками скрывались далеко идущие планы по похищению чужого богатства.
Перед началом агрессии НАТО на СР Югославию Новак Биелич, директор Комбината «Трепча», сделал заявление: «Война в Косово – вокруг рудника, и ничего иного. Это Сербия, это сербский Кувейт, Косово – это сердце Сербии. Кроме этого, в Косово 17 миллиардов тонн запасов угля».
Боль Югославии
Ровно 20 лет назад начались бомбардировки бывшей Югославии силами НАТО
24 марта 1999 года, 20 лет назад, Североатлантический альянс (НАТО) начал мерзкую и беспрецедентную войну с воздуха против Союзной Республики Югославия. Это называется именно так, а вовсе не на стыдливо-лицемерный манер «гуманитарными бомбардировками» или — ещё хуже — вдохновенно патетически «Союзная сила» или «Благородная наковальня» (так операция именовалась в США).
Это были первые с 1945 года бомбардировки в Европе, и они завершили короткий период в истории ХХ века, когда западные демократии с успехом выставляли себя в качестве непререкаемого морального авторитета.
Американцы и их союзники бомбили не только военные объекты, но прежде всего — мирные города. Бомбёжки продолжались два с половиной месяца, до 10 июня. Погибли больше 2000 гражданских лиц, из них — несколько сотен детей. Десятки тысяч человек получили серьёзные ранения.
На своих бомбах «благородные наковальщики» оставляли послания:
В день православной Пасхи они сбрасывали на сербские города и сёла бомбы с надписью: «Счастливой Пасхи!».
Это был подлинный террор против сербского народа, и его иезуитской пропагандистской оснащённости могло бы позавидовать ведомство Йозефа Геббельса. Именно тогда совокупный Запад впервые после окончания холодной войны показал истинное лицо, и сам этот факт, среди всего прочего, оказал серьёзнейшее влияние на изменение настроений в России, символом которого стал разворот самолёта Евгения Примакова над Атлантикой.
Евгений Примаков. Фото: www.globallookpress.com
Каждый повод — подлог
Официальным поводом к началу бомбардировок стал так называемый инцидент в Рачаке, где якобы югославские союзные войска убили 45 мирных албанцев. На самом деле это были не мирные жители, а бойцы албанских повстанческих групп. Причём ради «рачаковской» инсценировки косовские сепаратисты свозили трупы со всех окрестностей.
По поводу этой провокации с полной откровенностью высказался глава МИД России Сергей Лавров в интервью для документального фильма «Разворот над Атлантикой»:
Это был не повод, а искусственно созданный предлог. То, что это была провокация, известно давно. Об этом неоднократно говорили, писали и приводили доказательства. Убитые якобы гражданские лица на самом деле были военными, боевиками албанской освободительной армии, так называемой «Армии освобождения Косова», которых просто переодели в гражданскую форму. Уже давно известно, что это была такая подстава.
Точно такой же подставой была и вторая пропагандистская утка — о якобы существовавшем концлагере на стадионе в Приштине.
Немецкий министр обороны социал-демократ Рудольф Шарпинг вопил тогда по германскому телевидению, что там творятся подлинные ужасы, учителей расстреливают на глазах детей и т.п. Однако по опросам местных жителей оказалось, что стадион совершенно пуст. Единственное — его иногда использовали в качестве аэродрома.
Кстати, натовцы во время своих бомбардировок поспешили сравнять «объект» с землёй. Видимо, «забыли» о заключённых.
Югославия. 28 марта 1999 года. Жители местечка Бучановци в 40 километрах от Белграда у крыла сбитого самолёта. Фото: Сергей Величкин/ТАСС
Самое страшное, что такие провокации сопровождали каждый новый этап в эскалации антисербской истерии с самого начала этнической войны на Балканах. США и их союзники поставили тогда задачей разрушить Югославию, и они разрушили её. Но гордиться тут нечем. Ложь тянет за собой ложь, однако когда-нибудь эта нить оборвётся, и торжество правды может оказаться сокрушительным прежде всего для самого «коллективного Запада».
Всё началось с репортажа
Всё началось, казалось, с мелкой подтасовки в лагерях мусульман в Боснии. Англо-иранский репортёр Кристиан Аманпур готовила репортаж о мусульманских беженцах в Боснии. Но сам по себе вид измождённых людей, покинувших свой дом, показался ей недостаточно эффектным. Тогда она попросила героев репортажа подойти ближе к двум рядам колючей проволоки, ограждавшей местную электроподстанцию. Так появились съёмки первого «сербского концлагеря». В комментариях тут же указывалось, что заключённых пытают, насилуют и всячески мучают. Именно поэтому, вероятно, они свободно дают интервью иностранным журналистам.
Кадры обошли весь мир.
Разумеется, тут же вспомнили о Холокосте — у европейских пропагандистов всё хорошо с историческими параллелями. Им известно, какие развёрнутые интервью давали иностранцам заключенные в нацистских лагерях смерти…
Кстати, госпожа Аманпур живёт себе — не тужит в Лондоне. Десятками получает престижные премии и, хотя давно разоблачена, вроде бы не испытывает никаких мук совести, не чувствует вины за погибших жителей Югославии.
Оплаченный заказ
В начале 1990-х годов американская PR-компания Ruder Finn Global Public Affairs во главе с Джеймсом Харфом получила специальный заказ на продвижение негативного образа сербов в мире. Каждый информационный вброс, осуществлённый Харфом и его коллегами, широко тиражировался всеми западными СМИ и использовался для нагнетания антисербской истерии.
Об этом, собственно, проговорился сам Харф. Видимо, честолюбие не позволило оставаться в тени. Особенно он гордится, что ему удалось внедрить в массовое сознание по отношению к сербам такие понятия, как «концлагерь», «геноцид» и «массовые изнасилования». Так общественное мнение на Западе готовилось к уничтожению Югославии.
Последнее слово Слободана Милошевича
Выступая с заключительной речью на Гаагском трибунале, президент Югославии Слободан Милошевич особо подчеркнул, что война, развязанная США и их союзниками в Югославии, является лишь прологом к наступлению на Россию. Не зря Мадлен Олбрайт, в ту пору государственный секретарь США, признавалась, что Косово было важнейшим выполненным делом. Начав в Боснии и Косове, американцы продолжили на Украине — Милошевич предвидел это ещё в начале 2000-х годов.
Слободан Милошевич. Фото: www.globallookpress.com
Они считают себя вправе
Сегодня в НАТО заявляют, что по-прежнему считают свои действия оправданными и легитимными:
Цель операции заключалась в том, чтобы положить конец всем боевым действиям и репрессиям против гражданского населения Косова, а также чтобы обеспечить возвращение беженцев и доступ гуманитарным организациям. Операция «Союзная сила» добилась того, чего она стремилась достичь. Эта кампания продемонстрировала способность стран НАТО действовать и оставаться едиными в момент кризиса. До наших дней наше единство остаётся нашей наибольшей силой.
Слова звучат, конечно, зловеще, но ничего иного никто от них не ожидал.
В официальном заявлении Миссии России при НАТО, в свою очередь, подчёркивается, что на Западе урок событий двадцатилетней давности так и не был усвоен:
Конфликтный потенциал в регионе сохраняется, как и проблема с международным признанием Косова… К сожалению, как показали действия в Ираке и Ливии, уроки тех драматических событий на Балканах так и не были учтены.
Как бы то ни было, всё это лишь обмен дипломатическими формулировками. Людей, безвинно погибших под натовскими бомбами в Югославии 20 лет тому назад, они воскресить не смогут.
Слово Радована Караджича
Так совпало, и вряд ли это случайно, что на прошлой неделе был вынесен окончательный приговор лидеру боснийских сербов, поэту, медику и политику Радовану Караджичу. Караджича приговорили к пожизненному заключению. Понятно, что никакого отношения к правосудию этот приговор не имеет: политическая расправа остаётся политической расправой, какими бы формулировками она ни прикрывалась.
Радован Караджич. Фото: www.globallookpress.com
21 марта адвокат Марко Сладоевич в эфире Радио-Телевидения Республики Сербской огласил обращение Караджича после вынесенного ему в Гааге приговора:
Мы не сдавались и когда было гораздо тяжелее, так что и в заключении я никогда не перестану бороться за истину о нашей праведной борьбе в навязанной нам войне, в которой пострадали все три народа… Мы честно боролись за свободу и равноправие для сербского народа в Боснии и Герцеговине. Потому всегда и везде будем достойными, не ненавидя других и с гордостью храня то, что выше нас, — Республику Сербскую.
К этим словам добавить, кажется, нечего. Мы помним, что 20 лет тому назад, сознательная клевета и подтасовки, а также ставшие их итогом подлые бомбардировки НАТО привели к гибели множества невинных людей. Но сломить волю сербского народа и разрушить многовековую дружбу и солидарность сербов и русских никому не удалось.
РДО в Югославии. Бой за высоту Заглавак
Сделать ее заметнее в лентах пользователей или получить ПРОМО-позицию, чтобы вашу статью прочитали тысячи человек.
- Стандартное промо
- 3 000 промо-показов 49 KР
- 5 000 промо-показов 65 KР
- 30 000 промо-показов 299 KР
- Выделить фоном 49 KР
- Золотое промо
- 1 час промо-показов 10 ЗР
- 2 часa промо-показов 20 ЗР
- 3 часa промо-показов 30 ЗР
- 4 часa промо-показов 40 ЗР
Статистика по промо-позициям отражена в платежах.
Поделитесь вашей статьей с друзьями через социальные сети.
Ой, простите, но у вас недостаточно континентальных рублей для продвижения записи.
Получите континентальные рубли,
пригласив своих друзей на Конт.
Масштабы участия русских добровольцев в гражданской войне в Югославии усилиями политиков и журналистов очень раздуты. В 93-м хорваты говорили о полутора тысячах русских, якобы воюющих за сербов. Мусульмане в Боснии в 1994 заявили о пяти тысячах русских, сражающихся на сербской стороне в тот момент. Но так ли это было на самом деле? Есть текст, есть видео – кому как удобней.
По факту, с 1992 по 1995 гг. на территории Боснии постоянно действовали два-три небольших русских подразделения. Суммарное число русских волонтеров, включая казаков, на фронте лишь сравнительно недолгое время – зимой-весной 1993 года – превышало 50 человек. Всего же, через эту войну прошло несколько сотен добровольцев из республик бывшего СССР. Стела с именами русских добровольцев павших в период 92-93, стоит ныне в храме Святой Троицы в Белграде.
Все могло измениться в 96 году, когда в одной только Москве уехать на Балканы пожелали, по некоторым данным, от 10 до 20 тысяч человек. Говорят, кто-то очень сильно постарался, чтобы коридор для переброски такого большого количества добровольцев организован не был.
Всего за годы войны на Балканах существовало три относительно крупных русских добровольческих отряда они так и назывались – РДО 1, 2, 3. Наибольшую известность получил РДО-2 прозванный “Царскими волками”.
Именно бойцам из этого отряда, пришлось вступить в неравный бой против превосходящих сил противника на высоте Заглавак.
Тогда, 12 апреля 1993 года девять они, фактически окруженные, в течение шести часов отражали атаки многократно превосходящих по численности мусульман. Они не дрогнули. Не отступили.
Они героически держали оборону от натиска боснийских мусульман. Почувствовавшие кровь и близость победы моджахеды-наемники, сражавшиеся на стороне боснийской армии, раз за разом лезли на позиции российских добровольцев. Моджахеды и босняки-мусульмане старались засыпать высоту минометным огнем. Флаг России, который был поднят над высотой Заглавак, подействовал на них словно красная тряпка на быков. На протяжении шести часов отряд добровольцев, терпя ряд потерь, героически отбивался под грохот артиллерии и минометных снарядов до подхода помощи.
Предыстория этих событий такова. Во второй половине 1992 года исламисты, оформив свои сепаратистские формирования в более-менее организованную военную силу, атаковали сербские позиции в районе реки Дрина и около Сараево. Они захватили город Тырново, выбили сербов из их части Горажде, активно действовали в районах, пограничных с Сербией, создавая угрозу городам Скилани, Вышеград, Рудо.
Оправившись от временных неудач, сербы, совместно с русскими добровольческими отрядами, контрударами умерили амбиции мятежников и с декабря 1992 года стали переходить с активной обороны к ограниченным наступательным операциям.
Одной из таких операций был захват и удержание высоты Заглавак, которая главенствовала над Дринским каньоном и открывала дорогу на Горажде — большой город с крупнейшим военным заводом. Взятие высоты Заглавак существенно облегчало общее наступление 1993 года под командованием генерала Ратко Младича, которое ликвидировало все результаты действий исламистов в 1992 году.
Исламисты сами потом признали, что потеряли около восьмидесяти человек убитыми и более сотни ранеными. Погиб даже командующий бригадой. И все это сделала горстка русских парней!
Спустя годы, непосредственный участник тех событий, Александр Александрович Кравченко, ветеран войны в Боснии рассказал о том бое:
— По моему мнению, этот бой является одной из героических страниц современной военной истории, ярчайшим эпизодом русского добровольческого движения и достойным примером для подрастающего поколения.
Накануне начала сербского наступления я находился в Вышеграде вместе с бывшим командиром 2-го РДО Мухаревым Александром («Ас»). Мы приняли решение присоединиться к общему отряду, и в 4 часа утра нас забрала машина, шедшая в село Горния Лиеска. Там уже находились основные силы казаков. Примерно через полтора часа на автомобилях наш отряд выдвинулся к Кочариму, откуда обычно мы начинали свое движение на Заглавак. Далее мы должны были идти пешком.
На этот раз нам приказали идти не по дороге, а обходным путем по лесу. Передвигаться было тяжело, лежал глубокий мокрый снег, на себе приходилось нести снаряжение и боеприпасы. Во время передвижения видели следы медведей. Также обнаружили место со следами привала неприятеля — человек десять отдыхало здесь совсем недавно. В непосредственной близости от Заглавака небольшой разведывательный отряд, в состав которого входил и я (так как неоднократно участвовал в операциях в этом районе), выдвинулся на высоту для установления наличия противника. Здесь его не оказалось, весь Заглавак был завален глубоким снегом. Постепенно на высоты вышли основные силы.
Через час мы получили приказ начать оборудование позиций и лагеря. Для нас это было неожиданно, поскольку ранее мы никогда не оставались здесь долее, чем на световой день. Вскоре подъехали автомобили, привезли брезент, одеяла; мы стали расчищать снег, разводить огонь (с дровами здесь были проблемы). Провели первую ночь под открытым небом около костра. Ну, а затем начались обычные боевые «будни»: дежурство, дозоры, рейды, доставка продовольствия. Погода постоянно менялась, оттепели чередовались с метелями и снежными заносами.
Мы — добровольцы — расположились на южной оконечности высоты. Справа от нас находился небольшой отряд четников, вооруженный пулеметом и безоткатным орудием. Западную и северо-западную часть Заглавака занимали регулярные сербские подразделения АРС — интервентные силы Горажданской бригады. На восточной оконечности не было постоянных позиций — она считалось «тыловой»; здесь располагались автомобили, находились посты, и велось патрулирование.
Во второй половине марта противник попытался выбить нас с высоты; бой начался во второй половине дня и закончился уже в сумерках. Силы нападавших были значительны, очень сильный артиллерийский обстрел. Но никаких особенных результатов они не достигли. У нас был ранен Олег Валецкий, который попытался по собственной инициативе совершить вылазку. Помню, знаменательным эпизодом этого боя была «демонстративная» переброска пулеметчика-казака с русских позиций на сербские. Мусульмане подошли здесь очень близко — слышны были голоса (они подбадривали себя каким-то причудливым воем). В промежутках между приступами воя они кричали сербам, что их очень много и советовали сдаваться. На это сербы отвечали, что с ними русские, а потому численность противника их не волнует. Чтобы предъявить «доказательство» наличия русских и был переброшен этот казак с пулеметом, который помимо стрельбы костерил противника крепкими выражениями на русском языке. К концу дня противник отступил. И снова потянулись те же будни.
И вот, наступило 12 апреля.
— Прежде всего, надо сказать, что к этому дню наши силы на Заглаваке очень ослабли (говорил Александр). Общее количество бойцов уменьшилось примерно на треть — людей перевели в Вышеградскую бригаду. Две трети казаков было отправлено на отдых в Семеч. Налицо была общая психологическая и физическая усталость. Предупреждения о возможном нападении были, но такое повторялось часто, поэтому никакой повышенной готовности в этот раз не было.
— Рано утром 12 апреля была моя смена. В карауле вместе со мной находился Валера Гаврилин. Утро было замечательное, все предвещало теплый солнечный день. В конце смены (примерно в полседьмого утра) мы решили произвести выстрел винтовочной гранатой (трамблоном) в сторону противника, в южную сторону от Заглавака, где мог находиться неприятель. Это делалось для провокации. Но трамблон, не пролетев и тридцати метров, упал и взорвался (очевидно, порох отсырел).
Нас это несколько обескуражило и показалось дурным предзнаменованием. Повторный выстрел делать не стали, сдали смену и отправились отдыхать.
Через тридцать-сорок минут мы услышали интенсивную стрельбу со стороны высоты Столац. По Заглаваку противник тоже начал стрелять, пока редко, но стрельба с каждой минутой набирала силу. К восьми часам бой был уже в самом разгаре. К этому времени Столац пал — противник занял его. Позже мы узнали, что там было много погибших, в том числе и двое русских добровольцев: Владимир Сафонов и Дмитрий Попов.
После этого все силы противника были брошены против нас. К 9 часам утра интенсивность обстрела Заглавака была очень высокой. Нас обстреливали минометы, в том числе 120-ти мм, также те самые гаубицы из Руда. Велась плотная стрельба из автоматического оружия. Верхние части наших палаток были прострелены, как решето. Противник атаковал высоту, как обычно, с южной, западной и северо-западной сторон. Есть предположение, что одна из групп вышла и к восточному склону, т. е. по сути дела в тыл к нам, и вела огонь по этой мало защищенной стороне.
Особенность обстрела заключалась в том, что он был менее интенсивным, чем в первое нападение, но более точным.
Благодаря тому, что теперь соседний Столац находился в руках врага, мусульмане могли корректировать огонь по Заглаваку. Поэтому мины и снаряды ложились очень близко от наших позиций. Наш ответный огонь был менее интенсивным и менее мощным. Из-за недостатка, как в боеприпасах, так и в живой силе. Наши минометы вообще молчали, так как сербы опасались раскрыть точки их местонахождения и вызвать ответный огонь гаубиц. Мы отвечали только из стрелкового оружия.
Примерно в 9 часов утра крупным осколком был убит самый молодой защитник Заглавака — доброволец из Москвы Константин Богословский. В какой-то момент Сергей Пелипенко, который выполнял роль командира нашего отряда, направил меня к командиру высоты доложить о потере и выяснить обстановку. Командир — сербский поручник — сказал мне, что все находится под контролем, что сербские (северо-западные) позиции стоят твердо, что помощь придет через два часа.
Вернувшись на нашу позицию, я оказался рядом с напарником погибшего Кости — Володей Сидоровым; хотел сообщить полученные сведения, нагнулся к нему, и в этот момент произошло следующее: в дерево над нами врезалась вражеская мина, осколки попали мне в голову. Я потерял сознание. Володя был очень сильно контужен. Меня перевязали и перенесли в палатку, до конца боя я приходил в себя лишь время от времени.
Бой продолжался еще четыре или пять часов. Несмотря на все усилия, противник не смог продвинуться и занять ни один из склонов высоты. А прибывшая после полудня подмога отогнала противника на исходные позиции.
За передовым отрядом, который состоял из казаков с Семеча, прибыли грузовики, которые забрали раненых и убитого Костю. На обратной дороге машины попали под обстрел и погибли двое раненых сербов.
По итогам боя — да. Но, к сожалению, к вечеру сербское командование отдало приказ об уходе с высоты, несмотря на то, что она была героически удержана в тяжелейшем бою. В дальнейшем общее сербское наступление в мае-июне полностью очистило этот район от неприятеля. В освобожденных Джанковичах были взяты в плен мусульманские боевики, которые указали места захоронений погибших на Столаце Сафонова и Попова.
…Я был доставлен в больницу города Ужице, затем — в Белград, где мне сделали операцию. Следствием ранения стала частичная утрата зрения, которое не восстановилось до сегодняшнего дня.
В этой битве бойцы выдержали атаку двух-трёхкратно превосходящих сил бошняков. Последние потеряли в этом сражении около восьми десятков солдат. Русские потеряли троих — Владимира Сафонова (уроженец Семипалатинска, капитан 3-го ранга), Дмитрия Попова (уроженец Санкт-Петербурга) и Константина Богословского (уроженец Памира, москвич, во время боя защищал знаменосную позицию). Ещё трое оказались тяжелоранеными.
Феномен добровольческого движения на Балканах органично вписался в традицию русского воинства. Эти люди не просто пришли на помощь братскому народу в тяжелую минуту, но и отстояли честь своей страны и своего народа, как могли, продемонстрировав всему миру, что русские своих на войне не бросают. Даже если политики против и сдали все карты Западу.
Загрузка...